Принцесса Иляна

Портной, пока обмерял её пасынка, наверное, позабыл, в чей дом явился, иначе не пытался бы выторговать себе лишнее, а теперь, вспомнив, с кем пришлось иметь дело, смутился. Этого портного не в первый раз приглашали в богатые дома, так что он, конечно, отвык робеть перед высокопоставленными особами и смело завышал расходы на пошив, но жульничать с семьёй Дракулы могло выйти себе дороже:

— Я всё сделаю, как нужно, госпожа, — это прозвучало даже робко.

Когда «жулик» вышел из комнаты, муж Илоны, по-прежнему весёлый, заметил:

— Я слышал, что моим именем пугают детей. Но чтобы пугали портных? Такое впервые, — а Илона меж тем смотрела на Ласло:

— Ну, вот. Рубашки, считай, есть. А кафтаны шить мы пригласим другого портного. Так быстрее.

— Матушка, я могу подождать, — ответил пасынок.

— Нет, это ни к чему. Ты должен выглядеть, как подобает твоему положению, и чем скорее получишь новую одежду, тем лучше, — мягко возразила Илона.

Она принялась рассуждать о том, что подобает носить юноше из хорошей семьи, так и не ответив на шутку мужа, а когда, наконец, посмотрела на него, тот уже не веселился. Дракула смотрел странным взглядом, будто укорял: «Я успел подумать, что ты теперь более расположена ко мне, раз стала со мной шутить. Но нет, ты опять прежняя и уделяешь больше внимания моему сыну, чем мне».

III

Ладислав Дракула с каждым днём всё больше походил на капризного ребёнка, который хочет, чтобы всё внимание доставалось ему и никому другому. Если он слышал, что его жена и сын ведут разговор, то обязательно вмешивался, стремился вставить хоть пару слов. Если же Дракула сам заговаривал с супругой, то не терпел вмешательства. И ладно бы говорил о чём-нибудь важном! Но нет — речь почти всегда шла о пустяках.

Муж расспрашивал жену про её ранние годы в Эрдели. Ладиславу Дракуле почему-то очень важно было знать, нравилось ли Илоне посещать праздники, которые устраивались в городке рядом с замком, и ходила ли она по весне собирать первоцветы.

Когда Илона сказала, что танцы на городских праздниках в отличие от придворных танцев ей нравились, потому что движения были проще, а музыка — веселее, мужа это привело в восторг. А вот когда она сказала, что первоцветов не собирала, потому что мать не разрешала ей ходить в лес, муж огорчился.

Казалось, он пытался увидеть в своей супруге некую другую женщину, которую знал когда-то. А может, Илоне это и впрямь казалось, ведь она тоже поначалу пыталась сравнивать нового мужа с Вацлавом и огорчилась, обнаружив, что сходства совсем нет. Вацлав был очень мягким человеком. И не только по характеру. Даже усы у него отличались мягкостью. А Дракула оказался жёстким и колючим во всех смыслах: щетина колючая, а усы — как щётка.

Илона втайне от своего супруга посоветовалась с брадобреем — можно ли что-то сделать? Тот сказал, что можно попробовать изменить форму усов и зачёсывать волоски не вниз, а больше в стороны, ведь чем длиннее отрастает волос, тем мягче становится.

Тогда Илона начала уговаривать мужа, но объясняла необходимость перемен веяниями моды:

— Конечно, всё это очень глупо, но если не следить за модой, то своим человеком при дворе не станешь. На тебя будут косо смотреть. Все решат, что ты не хочешь видеть того, что происходит вокруг, и не хочешь считаться с этим. А ведь так обычно ведут себя глубокие старики, которые живут прошлым и не понимают нынешних событий. При дворе над такими людьми втайне посмеиваются.

— Я немолод, это верно, — усмехнулся Дракула. — А стареющий Дракула — это, должно быть, и впрямь забавно.

— Но ты не стар, — возразила Илона. — А Матьяш полагает, что ты принесёшь большую пользу христианам в новом крестовом походе. Мой кузен не из тех, кто надевает в новый поход ржавые доспехи. Вот и покажи Матьяшу, что он не зря выбрал тебя для похода.

— Я покажу это, если подстригу усы по-новому? — Дракула смотрел на жену с искренним недоумением.

— Как ни странно, да, — ответила она и в эту минуту вдруг подумала, что нисколько не лжёт. Всё действительно так и есть. О человеке судят по одежде и по тому, как он подстрижен и побрит. Тот, кто одет по-старому и подстрижен по-старому, кажется тенью прошлого. Как же король отдаст настоящих живых воинов под командование тени?

В итоге муж согласился с доводами, но Илоне это не принесло радости. И не только потому, что усы, даже причёсанные по-новому, в итоге остались почти такими же колючими. Просто Илоне сделалось стыдно за своё поведение, ведь она, настаивая на изменении формы усов, заботилась о себе, а не о своём супруге. По большому счёту ей было всё равно, как тот выглядит, но муж-то подумал другое — подумал, что о нём заботятся, и потому согласился последовать совету. Ладислав Дракула счёл это проявлением внимания и даже на время успокоился, перестал вести себя подобно капризному ребёнку. А Илоне было стыдно.