Принцесса Клевская

Госпожа де Мартиг, которая не могла поехать со всем двором, обещала ей провести несколько дней в Куломье. Благорасположение королевы, которое они делили, не рождало в них зависти и не отдаляло их друг от друга; они были дружны, хотя и не поверяли одна другой своих чувств. Принцесса Клевская знала, что госпожа де Мартиг любит видама; но госпожа де Мартиг не знала ни что принцесса Клевская любит господина де Немура, ни что он ее любит. Принцесса Клевская была племянницей видама, и это делало ее еще дороже госпоже де Мартиг; а принцесса Клевская любила ее как женщину, питавшую такую же страсть, как и она, и притом к близкому другу ее возлюбленного.

Госпожа де Мартиг приехала в Куломье, как и обещала принцессе Клевской, и увидела, что та ведет жизнь весьма уединенную. Принцесса даже искала способов оставаться в полном одиночестве и проводила вечера в саду без своих домочадцев. Она приходила в тот домик, где господин де Немур ее подслушал, садилась в комнате, выходившей в сад. Ее камеристки и слуги оставались в другой комнате или снаружи и не входили к ней, пока она их не звала. Госпожа де Мартиг никогда не видела Куломье; она была поражена всеми его красотами, в особенности же очарованием этого домика. Они с принцессой Клевской проводили там все вечера. Они были там одни; эта свобода и ночь в прекраснейшем месте на свете рождали нескончаемые беседы двух молодых женщин, таивших пылкие страсти в своих сердцах; и хотя они не делали друг другу признаний, но находили великое удовольствие в разговорах между собой. Госпоже де Мартиг было бы грустно покидать Куломье, если бы, покидая его, она не отправлялась туда, где был видам. Она ехала в Шамбор, где находился двор в то время.

В Реймсе кардинал Лотарингский совершил обряд коронации, а остаток лета двор собирался провести в недавно построенном замке Шамбор. Королева очень обрадовалась, увидев снова госпожу де Мартиг; и, дав ей множество свидетельств своей радости, стала расспрашивать о принцессе Клевской и о том, что та делала в деревне. Господин де Немур и принц Клевский также были в то время у королевы. Госпожа де Мартиг, которая находила Куломье восхитительным, описывала все его красоты и особенно подробно рассказывала о лесном домике и о том, как принцесса Клевская любит проводить в нем одна часть ночи. Господин де Немур достаточно знал это место, чтобы понимать, о чем говорила госпожа де Мартиг; он подумал, что для него было бы не совсем невозможно увидеть там принцессу Клевскую так, чтобы его видела только она. Он задал госпоже де Мартиг несколько вопросов, с тем чтобы получить сведения более точные; и принц Клевский, не сводивший с него глаз, пока говорила госпожа де Мартиг, словно увидел, что происходило в тот миг в его уме. Вопросы, заданные герцогом, еще укрепили его в этой мысли, так что он не сомневался более, что у герцога явилось намерение повидаться с его женой. Намерение это так овладело душой господина де Немура, что, проведя ночь в размышлениях о способах его исполнить, он наутро попросил короля отпустить его в Париж, придумав для того какой-то предлог.

Принц Клевский не сомневался в цели этого путешествия, но решился удостовериться в поведении своей жены и не оставаться более в мучительной неопределенности. Он хотел было отправиться одновременно с господином де Немуром, чтобы самому тайком убедиться, каким успехом увенчается это путешествие; но, опасаясь, что отъезд его может вызвать подозрения и господин де Немур, будучи предупрежден, примет иные меры, он решился довериться одному из своих дворян, чья преданность и сообразительность были ему известны. Он поведал этому дворянину, в каком затруднительном положении оказался. Он рассказал, сколь добродетельно было до той поры поведение принцессы Клевской, и велел ему ехать по пятам за господином де Немуром, тщательно за ним наблюдать и узнать, поедет ли он в Куломье и проникнет ли ночью в сад.