Принцесса, которая любила дождь

— Да так, — сказал Шидлер. — Просто красивый снег. Все белым-бело, деревья присыпало, закутало белым покрывалом… хочется стихи писать.

Дибровский покачал головой. Они сидели на лавке возле входа в подземный переход, в котором находилась станция метрополитена. Где-то вдалеке чуть слышно звучали приглушенные выстрелы.

— Как думаешь, скоро до нас дойдет? — Дибровский кивнул в ту сторону, откуда доносилась пальба.

— Не знаю, — пожал плечами Шидлер. — Может, и не дойдет. Или мимо пройдет.

— Хреново будет, — проворчал Дибровский недовольно. — Я сюда воевать приехал, а не на лавке сидеть.

— Тебе так и не терпится пострелять? — спросил Шидлер сочувственно.

— Ага, — сказал Дибровский. — Знаешь, с каким удовольствием я бы сейчас расстрелял пару-тройку волков? А то сидим тут, как два дебила. Хотя — почему как? Да…

Он вынул сигареты, закурил, вопросительно протянул пачку Шидлеру. Тот отрицательно покачал головой, Дибровский философски хмыкнул и спрятал сигареты обратно в карман. Шидлер вытянул шею и удивленно присвистнул.

По тротуару к ним бежал Веймар. Следом за ним из-за угла выскочил Крозье.

— Чего это он? — удивился Дибровский. — Они же должны склады прочесывать?

Веймар подбежал к ним, остановился, тяжело дыша.

— Что случилось? — спросил Шидлер.

— Там где-то какая-то хуйня у кого-то с кем-то. Которую еще никто не курил, — ответил он скороговоркой. — Где Йохан?

— В подземке, — ответил растерянно Дибровский.

Крозье и Веймар переглянулись, бросились к станции метро.

— А нам-то что делать? — крикнул им вслед Шидлер.

— Сидите дальше! — крикнул Крозье в ответ и скрылся в подземке.

Некоторое время они сидели молча.

— Там явно что-то назревает, — Дибровский поднялся со скамейки.

— Ты куда? — спросил Шидлер.

— Как это куда? — удивился Дибровский. — Вниз. Воевать.

— А приказ ты слышал? — спросил Шидлер. — Мы должны оставаться тут. Или ты думаешь, что эти ребята без нас не справятся?

— А я хочу поглядеть, как работают настоящие штурмовики, — Дибровский поправил висящий под плащом помповый карабин и пошел к переходу.

Через некоторое время Шидлер поддался стадному инстинкту и бросился вслед за ним.

Брант взбежал по лестнице, замер у двери. Подбежавшая Бернски кивнула, он распахнул дверь, девушка выбежала на крышу, тотчас отпрыгнула в сторону, присела на колено, вскинув пистолеты, обернулась на 360 градусов.

— Чисто! — крикнула она.

Брант вышел на крышу, оглядел пространство.

— Ушел, сучонок, — сказал он.

— Пойдем следом? — предложил подошедший вольный стрелок. В руках он держал крупнокалиберную снайперскую винтовку с цилиндрическим затвором.

— Наш город большой
Опять в вытрезвителе
Все незнакомцы…

— с чувством продекламировал ему в ответ что-то наподобие японского хокку Вячеслав Брант. — Ушел он, не догоним уже. Эх, надо было его еще в универмаге брать…

— Ага, вломились бы в закрытый универмаг, разнесли бы там все… — сказал стрелок.

— Представляешь, как оттянулись бы… — сказал Брант мечтательно.

Стрелок в ответ лишь покачал головой.

— Все равно, свой район мы уже прошли. Сейчас нужно возвращаться к станции метро и ждать остальных, — сказала Бернски.

Брант кивнул. Он перехватил пулемет поудобнее и обошел крышу по периметру.

— Ладно, пошли к станции метро, — махнул рукой Брант, закончив осмотр. — Здесь мы всех уже распугали.

Барс поднялся на среднюю площадку и окинул взглядом сидящих в салоне пассажиров автобуса. Фыркнул дизельный двигатель, засвистел компрессор, автоматические двери закрылись у него за спиной. Фон Ульрих пригляделся — всего в автобусе было восемь человек, считая водителя. Одному пассажиру, сидящему на переднем ряду, очевидно, стало плохо — он сполз на сидение, задрожал всем телом. Хрустнули кости.

Эти симптомы ему были хорошо известны. Барс вскинул автомат и веером накрыл салон автобуса. Тотчас где-то рядом раздался пронзительный волчий вой. Водитель, получивший в затылок пулю, выпустил руль, и неуправляемая машина с воем вылетела на середину проспекта, ее занесло и с громким визгом швырнуло прямо на придорожный столб уличного освещения. С треском вылетели боковые стекла, брызнули блестящие осколки, фон Ульриха откинуло спиной на двери, он не удержал равновесия и упал на грязный железный пол. Автобус замер, все стихло. Барс поднялся, вскинул автомат и прошел по салону, оглядел пассажиров автобуса. Все они были мертвы. А вот пассажир с переднего ряда куда-то исчез, оставив после себя кровавую лужу на сиденье. Лобовое стекло было выбито.

— Ушел, гад такой, — сказал Барс сам себе недовольно, убрал автомат и выпрыгнул из автобуса через отсутствующее лобовое стекло.

И замер. На свежевыпавшем снегу отпечаталась пара кровавых следов.

— Так, родной мой, — Барс присел рядом, осторожно коснулся пальцами окровавленного снега, поднес их к глазам, облизал кончики. — Да, я вижу, ты отсюда уйти не торопишься. Ладно, значит поиграем в прятки…