Принцесса крови

Королева четырех королевств ясно поняла: если сейчас она будет противостоять Ла Тремую и де Шартру, это только вызовет раздражение со стороны ее зятя. Она не осилит их. Впрочем, как и ее зять, Иоланда Арагонская осознавала, что выдвинутые священником доводы справедливы. Жанна заявляла о себе перед всем миром как о посланнице Божьей, а потому должна была найти в себе силы и смелость доказать это. Выйти на ристалище с мечом в руке и заявить, что ты самый сильный, – этого мало. Но если смельчак и впрямь победит, то высоко поднимется надо всеми.

Когда после совещания она вместе с другими покидала покои короля, тот озадаченно обронил:

– Как вы быстро нашли общий язык с монсеньером Ла Тремуем и архиепископом!

– Я просто верю в Жанну, государь, – с улыбкой откликнулась его теща. – Жаль, что вы позволили себе усомниться!

Ла Тремуй и Реньо де Шартр шли свой дорогой по коридорам замка.

– Завтра же утром отправляйтесь в Пуатье, ваше высокопреосвященство, – вцепившись в руку канцлера, говорил ему Ла Тремуй. – Этот узел мы должны разрубить быстро и одним ударом! Иначе старая ведьма научит молодую, как быть и что говорить перед вашими коллегами в Пуатье!

Одно было жалко, мучался Ла Тремуй, что ему не дадут своими руками раздвинуть ноги Девы и собственными глазами рассмотреть, соответствует ли она тому званию, благодаря которому уже прославилась среди всех – и аристократов Франции, и ее простолюдинов!

7

…Жанна переступила порог залы, где собрался весь двор, и сразу увидела в середине квадратную палатку из белых простыней. Содержимое палатки было надежно сокрыто от глаз доброй сотни пышно одетых людей, расположившихся по периметру залы и сейчас вонзивших в нее, Жанну, свои любопытные и жадные взгляды.

«Жанна, голубушка, – накануне сказала ей теща короля, – вы помните, что в день нашего знакомства я спросила: “Если будет нужда, вы готовы во всем довериться нам, вашим друзьям? Дабы мы могли убедиться, что все, сказанное вами, правда?”»

«Да, государыня», – кивнула девушка.

«Так вот, вам решено устроить два испытания».

Ледяная змейка проползла у Жанны между лопаток.

«Что за испытания, государыня?»

«Комиссия во главе со мной должна убедиться, что вы – девственны. Но в сравнении со вторым испытанием – первое, что укус комара».

Хотя девушка огляделась мельком, она сразу поняла, что к чему. И откуда эти острые, как иглы, взгляды. Совсем недавно ее принимали, как королеву! Но если теперь окажется, что она лжет, то сейчас же превратится в посмешище и будет изгнана из Шинона. Ведь каждое слово ее, что принималось королем за золото, немедленно превратится в черепки!

Жанне хотелось плакать – горько и стыдно было ей…

– Ступайте, голубушка, – сжала ее пальцы теща короля.

Жанна прошла к палатке из простыней. Ее сопровождали Иоланда Арагонская по правую руку и Мария Анжуйская по левую. За ними следовали еще две дамы: Жанна де Гокур, супруга Рауля де Гокура, и дама де Трэв. Обе они были первыми фрейлинами тещи короля.

Девушка вошла в палатку и сразу встретилась взглядом с колючими глазами повитухи, уже поджидавшей ее. С ней еще были две монашки. Одна держала в руках кувшин и мыло, другая, с полотенцем на руке, тазик с водой. В середине палатки стоял укрытый белой простыней топчан.

– Разденьтесь, госпожа, – сказала повитуха.

Она осуждающе смотрела на мужской костюм Жанны.

– Раздевайтесь, Жанна, прошу вас, – негромко сказала Иоланда Арагонская. – Не бойтесь…

Жанна расстегнула кожаный ремень, скинула жакет и осталась в рубашке; затем сняла штаны и, немного помедлив, панталоны. Зябко здесь было. Дамы, не стесняясь, смотрели ей ниже пупа, где разросся пышный куст. Волны шепота то и дело возникали за тонкими стенами палатки, накатывали и отступали…

– Ложитесь, госпожа, – сказала повитуха.

Девушка выполнила указание. Она вцепилась руками за основание топчана, зажмурила глаза. Но ее ноги против желания сжимались вместе. Вот брызгами на дно тазика полилась вода, затем зашуршало полотенце.

– Расслабьте колени, – услышала девушка голос повитухи. – Нам так ничего не видно.

– Мы должны посмотреть, Жанна, – проговорила над ней ровным голосом Иоланда Арагонская. – Расслабьте колени…

Чьи-то руки коснулись ее колен и требовательно потянули их в стороны. Повитуха! Жанне хотелось вцепиться в эти руки, сорвать их, но она… сдалась. А эти руки уже касались ее везде, делали что-то страшное, запретное…

– Девственница, – услышала она над собой голос повитухи.

– Вы уверены? – спросила теща короля.

– Нет сомнений, государыня.

В это мгновение Жанна открыла глаза. Что-то странно было в голосе неприятной женщины-простолюдинки. Брови повитухи хмурились. Недоумение блуждало по ее немолодому, иссеченному морщинами лицу. Она переглянулась с Иоландой Арагонской, кивнула:

– Нерушимая девственница.

Жанну попросили одеться. Когда она застегивала жакет и опоясывалась ремнем, Иоланда Арагонская вышла со своими фрейлинами ко двору и громко объявила:

– Мы рады сообщить вам, что Дама Жанна – нерушимая девственница!