Принцесса крови

– Не Его голос, святой отец, – ответила Жанна. – Голоса святых – Маргариты, Екатерины и… архангела Михаила.

– Но откуда же ты знаешь, что это – они? – спросил третий монах.

– Они сами сказали мне об этом. – Жанна не все могла выразить словами. – Не то чтобы сказали, как это говорят обычные люди, просто я узнала это от них…

– И они тебе сказали, что ты должна спасти Францию? – спросил второй. Он взглянул на первого монаха. – И короновать дофина в Реймсе?

– Да, святой отец, – скромно ответила Жанна. – И я согласна с ними. Если сам Господь не может смотреть, что творится на Его земле, и полон печали, что говорить обо мне…

– А ты никогда не была больна? – поинтересовался третий францисканец. – Может быть, у тебя бывает горячка или падучая болезнь?

– Нет, святой отец, – удивилась девушка. – Я крепка и здорова, за что благодарю Господа нашего. Я готовлюсь к тому, чтобы пойти во Францию, и хотела бы одно: узнать, что все, что я делаю, не грех.

– И как же ты готовишься? – спросил первый францисканец, что был смуглым.

– Я тренирую руки и ноги, хорошо езжу верхом, владею мечом не хуже любого воина – рыцарь Жан де Новелонпон, что служит у Робера де Бодрикура, капитана Вокулера, научил меня.

Монахи вновь переглянулись, и с этой минуты переглядывались все чаще. А Жанна продолжала:

– Умею стрелять из лука, бросать дротик, владею боевым копьем, хорошо бросаю боевой топор. Ношу кольчугу и шлем, чтобы быть еще крепче. Я много что могу – все это время, с тех пор как в первый раз услышала голос Царя Небесного, я готовилась к войне с англичанами и бургундцами. Я все делала так, как Господь приказал мне…

Монахи взволнованно молчали.

– Ведь я не совершила ничего грешного, правда? Ведь если Господь приказывает женщине помочь своему избраннику – дофину, она может одеть кольчугу и шлем, и взять в руки меч?.. Может или нет?

– Конечно, может, – ответил первый монах.

– Еще бы! – подтвердил второй.

– А вот отцу это не нравится, – опустив глаза, призналась Жанна. – Он считает меня негодной, непослушной.

– В первую очередь надо слушаться Господа, – кивнул третий монах. – А уж потом отца и мать. По приказу Господа Авраам готов был пожертвовать своим ребенком, а взять в руки меч, пусть – женщине, для защиты правого дела, это – дело святое.

Жанна была несказанно рада их ответам.

– Так вы отпускаете мне все мои грехи и благословляете меня?

– Мы отпускаем тебе, Жанна, все твои грехи и благословляем тебя, – ответили монахи-францисканцы хором. – Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь!

Жанне хотелось задать еще один вопрос, но она как будто бы не смела, боялась. Но монахи были терпеливы, тому учил их сам Господь.

– А вы и впрямь знаете, что Дева, которая должна спасти Францию, из наших земель? – наконец-то решилась спросить у них Жанна.

Первый монах посмотрел на второго, второй – на третьего, третий – на первого.

– Да, Жанна, – ответил первый францисканец. – Именно из наших.

– Но откуда вам это известно?

Трое монахов вновь переглянулись.

– Не только тебе даны откровения Господа, – ответил все тот же исповедник. – У нас, скромных Его слуг, тоже есть тайны.

Они расстались друзьями.

– Береги себя отныне! – напутствовал ее первый монах.

– Теперь ты нужна Франции! – вторил ему второй. – И тому, кого ты называешь дофином!

– Слушайся Господа и жди означенного свыше часа! – присоединился к ним третий.

Когда Жанна ушла, трое монахов поспешили в свою обитель, находившуюся на другой стороне города. Они пробирались через переполненный город, увертываясь от секир солдат, торговцев, рыщущих собак и бегающих свиней, наступая в тухлые капустные листья и поскальзываясь на гнилых баклажанах. Но никакая грязь под ногами и ругань горожан не могли нарушить их душевной радости.

– И что вы думаете, братья? – остановившись на полдороге, спросил первый, смуглый, что был за старшего в их святой тройке. – Она не безумна? Не одержима? Вопрос серьезный!

– Нет, брат Филипп, – ответил второй. – Мне кажется, что ум у нее ясный, а сердце чистое. Если, конечно, лукавый не перехитрил нас.

– Думаю, дьявол не настолько искусен, – скептически заметил третий. – Взгляд выдал бы ее. Думаю, брат Филипп, эта девица скорее похожа на ангела. – Он поразмыслил и добавил: – Грозного ангела.

– Стреляющего из лука и с мечом в руке? – продолжая путь, рассуждая, улыбнулся первый монах-францисканец. – Господь сегодня милостив к нам, братья мои. Мне будет что передать с гонцом нашему отцу Ришару и ее величеству королеве Иоланде, да хранит их Господь!

Робер де Бодрикур, дождавшись подкрепления, снял осаду с Вокулера и прогнал бургундцев. Нефшато пустел – все возвращались по своим деревням и усадьбам. Вернулись в Домреми и д’Арки со своими односельчанами. Но пришли они на пепелище. Жанна не верила своим глазам: от деревни, где она выросла, мало что осталось. Но это только добавило девушке уверенности, что ее голоса правы и она должна во что бы то ни стало поквитаться с грабителями, насильниками и убийцами. А воспоминание о встрече с монахами отныне придавало ей особые силы!