Принцесса с дурной репутацией

– Ну, твое счастье. Запомни, детка: вторженцы – это прежде всего разведчики. Их задача – осмотр, оценка и опись планеты, на которую они вторглись.

– Но для чего им это?

– Для продажи, конечно.

– А? Это же абсурд! Как можно продать целую планету?

– Легче легкого. Солнечные системы продают, галактики, кластеры, черные дыры… Спрос есть всегда.

– Но кто это купит?! Это же не диван или столовый сервиз!

– По-разному бывает. Кто-то ищет Солнечную систему с удобными орбитами планет. Кому-то дозарезу нужна хронодыра в определенном месте бесконечности. Кто-то польстился на чужую атмосферу или полезные ископаемые…

– Ну, это я поняла. Но кто они?

– Такие же представители разных цивилизаций, как ты – представитель цивилизации Планеты. Но сейчас не об этом. Сейчас о красотке в розовом. Насколько мне известно, эти существа работают на одну очень мощную черную дыру. И я вынужден с сожалением предположить, что через некоторое время ваша Планета, а возможно, и Солнечная система будут куплены.

– И что нам делать? В смысле, человечеству? Как этого избежать?

– Дорогуша, а зачем избегать? Смысл?

– Ну… А если нас поглотит черная дыра?

– И что?

– Как это?! Мы же перестанем существовать! Все и всё!

– Иногда мне кажется, что у тебя вместо мозгов овсянка. Я же говорил, ни материя, ни энергия не исчезают. Никогда. И ты – глупое скопление звездной пыли по имени Люция Веронезе – тоже никогда не исчезнешь. Твои атомы войдут в структуру сверхновой звезды. Или прорастут поющими подсолнечниками на планете К’айрон, что в галактике Ч’иуа.

– Но я тогда уже не буду Люцией Веронезе!

– Что значит имя? – усмехнулся Софус. – Набор случайных звуков. Как твое тело – набор случайно соединившихся атомов и девяносто процентов пустоты…

– Это неправда, – из глаз под мышками у меня потекли слезы. – Я не верю в случайности. Я верю, что все происходит так, как надо…

– Кому надо?

– Я… я не знаю. Всему сущему!

– Не плачь, глупышка. Усвой простую истину: на самом деле никому ничего не надо. Сущее – это великая Случайность, бессмысленный вихрь атомов среди пустоты.

– Я вам не верю! Если бы все было так ненужно и бессмысленно, зачем бы вы связались со мной, зачем рассказывали все это?! Чтобы я спасла Планету от продажи? Чтобы…

Мессер Софус посмотрел на меня с великой печалью.

– Я просто пытался спастись от одиночества, – тихо сказал он. – А ты такая славная девочка… Там, где на самом деле нет никакого там, тоска бывает такая, что от нее схлопываются галактики… Прости.

– Я, я ничего, мессер… Я не против, для меня большая честь общаться с вами.

– Я бы предпочел глагол «дружить»…

– Хорошо… Пожалуйста, не покидайте меня. Я тоже все время была одинокой до тех пор, пока в моей жизни не появились вы, а потом Оливия и все те, кто живет в замке ди ла Перла. И я так счастлива, что могу говорить с вами, хотя сейчас рот у меня на затылке.

– Спасибо… – улыбнулся Софус. – Знаешь что? Я попробую спасти Планету от продажи. Я выясню, кому это выгодно, я разберусь. Только ради тебя. А ты не кисни. Ты можешь гордиться тем, что ты дозарезу нужна хотя бы одному человеку.

– Оливии?

– Конечно. От ее тоски погибли восемнадцать тысяч сверхновых звезд! А с тех пор, как вы дружите, возникли четыре Солнечные системы и галактика Малая Центурия. Между прочим, очень симпатичная галактика. Оранжевый спектр.

– Как странно. Все астрологи твердят, что звезды влияют на судьбы людей.

– Шарлатаны и недоучки! Это люди влияют на судьбы звезд. Ну ладно. Мне пора. Да и тебе надо прийти в себя. Поосторожнее с инсектоидами. Если что – зови. Я теперь буду в пределах досягаемости.

– Хорошо. Удачи вам, мессер…

И наступила чернота.

Когда я пришла в себя, самой большой радостью было отсутствие полусотни ног на спине и глаз под мышками. Я лежала на кровати, до подбородка укрытая одеялом, и страшно потела. Осмотревшись, я поняла, что нахожусь в своей комнате, где вовсю топится камин, горят все свечи в канделябрах и дышать просто нечем. Да, и под ногами у меня грелка.

Я возмутилась такому количеству жары на единицу меня и попыталась встать, скинув одеяло. Но тут же услышала грозное:

– Лежи! Тебе нужен покой и тепло!

Около моей кровати сидела в кресле Оливия и хмурила брови так, что они были похожи на двух дерущихся гусениц.

– Оливия, ты поэтому решила меня зажарить? Или запечь в одеяле, как сардельку в тесте? Я задохнусь сейчас!

– У тебя было сильное переохлаждение организма.

– Почему?

– Это уж ты мне объясни почему.

– Э?

– Как мне помнится, ты отправилась на кухню за ножом, при помощи которого мы собирались взломать шкапчик с документами.

– Ну, это я помню, шла.

– Потом, по словам кухарок, ты вошла в кухню и не своим голосом попросила их налить стакан теплого молока для госпожи Оливии.

– Ну…