Принцесса с дурной репутацией

– Терпи. Ты же свободная личность и имеешь право терпеть. А в уборную за тебя сходит кто-нибудь из приближенных Его Высокоблагочестия.

Мы уж хотели рассмеяться, но тут вокруг нас стал нарезать круги весьма крупный комар, мы перепугались и тоже изобразили религиозный экстаз с воплями: «Да здравствует Его Высокоблагочестие! Слава тем, кто следит за нашей свободой!»

Вдруг снова воцарилась тишина.

– Я хотел еще вот что сказать, – изрек Его Высокоблагочестие. – Примером свободы и равенства можно назвать обычный, но столь прекрасный и полезный овощ, как тыква. Давайте поговорим о тыкве, дорогие братья и сестры! Взгляните на ее совершенную форму – форму шара. Тыква не имеет ни начала, ни конца – она в любой своей точке равна себе самой. Так же она равна другим тыквам на грядке. А о равенстве тыквенных семечек и говорить не стоит – все они равны и одинаково полезны. И каждое из этих семечек имеет свободу прорасти и стать новой тыквой, равной другим тыквам. Вот истинный пример свободы и равенства! Если бы я обладал поэтическим даром, то написал бы целую поэму о тыкве, как квинтэссенции добродетелей. Впрочем, здесь все не так печально. Недаром мы находимся во владениях великого поэта Старой Литании – герцога Альбино Монтессори! Его талант несомненен, и он во славу страны и Святого престола дал торжественную клятву написать поэму о каждом овоще и фрукте, произрастающем в Старой Литании! Вот это, я считаю, очень правильная и полезная поэзия…

– Считает он, – одними губами проговорила Оливия. – Хрущ безмозглый!

Я перепуганно дернула ее за рукав:

– Молчи!

В это время толпа вокруг нас рукоплескала и рыдала от счастья. Еще бы, ведь им открылся новый взгляд на такие «правильные и полезные» вещи!

– Ступайте же, братия и сестры! – возгласил Его Высокоблагочестие. – Ступайте в огороды и на плантации, и поучайтесь там истине великой свободы и равенства. Проповедь окончена.

Хрущ сомкнул свои крылья и ушел вглубь крыши, окруженный крылатой гвардией. А комары, крупные, с ладонь, и многочисленные, заставляли всех убираться в замок.

Герцога Альбино в его кабинете не было. Встретившийся нам слуга сказал, что его светлость и Фигаро изволили пойти в оранжерею.

– Я думаю, мы им не помешаем, – сказала Оливия.

Герцог сидел на подвесной скамье, пьяный в дымину. Фигаро стоял рядом и не давал герцогу раскачиваться, видимо, из опасения, что окружающим скамью кустам роз придется несладко.

– О, – криво улыбнулся нам герцог. – Мои лысые девочки пришли. Ну что, как вам проповедь? Я уже решил, что первая моя поэма будет называться так: «Истинная Тыква».

– Фигаро, не могли бы вы еще раз сменить замки на винных погребах? – спросила Оливия. – Я никогда не видела, чтоб отец напивался до такого состояния.

– Сменю, герцогиня, – отозвался Фигаро. – Уже послал за слесарем.

– Фигаро, я хозяин поместья – пока! – погрозил пальцем герцог. – Я не позволю вам лишать меня тихой радости глубокого алкогольного опьянения. Уходите – все! Я посвящу свое время тыкве, редису, абрикосам, дыням… А грейпфруты в Литании растут?

– Нет. Гранаты растут.

– Да! Именно! «Поэма о гранате»:

На что мне Гренада и свист соловья?

Граната, граната, граната моя!

– Фигаро, вам помочь отвести его светлость в спальню и проследить, чтобы он погрузился в глубокий, целительный сон?

– Я справлюсь, милые дамы, – улыбнулся Фигаро. – И буду стеречь его сон. Я уже приготовил особый отвар трав, который очень хорошо помогает от похмелья.

– Пусть он проспит до завтрашнего утра.

– Да, герцогиня.

Большой зал был пуст, по галереям никто не сновал – неужели и впрямь герцогские гости ринулись на ближние огороды постигать истинное равенство и глубокую свободу?

– Постигать суть тыквы и сокровенный смысл огурца – это реально круто! – сказала Оливия, вспоминая словечки, от которых я, как мне мнилось, ее уже давно отучила. Но вот снова…

– Сволочи они все! – зло сказала Оливия.

– Кто?

– Да родственнички! Сожрали все, что было на столе, как еще скатерть и тарелки не тронули. А у меня живот подводит от голода. Никто не позаботился о том, чтобы герцогиня Монтессори хотя бы поела!

– Я позабочусь. Идем на кухню. Там нас не обидят. И я покажу тебе как минимум двух поварят, которые испытывают к тебе самые нежные чувства.

На кухне нас немедленно усадили за стол и подали роскошный обед, в котором возлюбленному нами салату оливье было отведено почетное место.

– Мы за вас очень переживаем, ваша светлость, – сказала одна из кухарок. – Все эти гости с приездом Его Высокоблагочестия совсем обнаглели: ведут себя как захватчики. Вон, Антонио, младший лакей, поймал баронессу Розанетти на воровстве полотенец для ног и пяти серебряных соусников!

– Да они все воруют, эти благородные! – загомонили служанки. – И гобеленов недосчитываемся, и ваз, и каминных украшений…

– А я недосчиталась двух бутылей со средством для мытья полов! Ну ничем не брезгуют! – заявила младшая горничная. – Словно они крысы, а наше поместье – тонущий корабль!

– Значит, надо сделать что-то, что прогонит всех этих крыс и надолго отучит стучаться в двери герцогства!