Принцесса Теней (ЛП)

— Преданность, решимость, сдача. Быть Фейри означает бороться за свое положение. Так же, как те из вас, кто находится внизу, должны подняться и бороться за более высокое положение, те из вас, кто находится наверху, должны упорно трудиться, чтобы отстоять свое. Нет ничего легкого в том, чтобы быть влиятельным. Тем, кто находится внизу, может показаться, что жизнь на вершине пирамиды — это сплошной солнечный свет и розы, но помните: если вы лучший, всегда найдется кто-то, кто захочет поспорить с вами за это место. Вам придется бороться за свое положение каждый день своей жизни. Потому что вы — фейри. Это то, что мы делаем. И если вы не можете справиться с этим, тогда я предлагаю вам собрать вещи и уйти из академии прямо сейчас. Хоть вы и прошли через Час Расплаты, это означает, что настоящая работа начинается только сейчас.

Престос оглядела класс, словно охотясь за теми, кто не прошел отбор, и мы все встали чуть прямее, вернув ей свирепый взгляд. Когда она была удовлетворена, отпустила нас, чтобы мы все могли пойти и привести себя в порядок перед следующим уроком.

— Вау, ты действительно думаешь, что дальше все будет еще сложнее? — прошептала София, пока мы шли в душ.

— Кажется, я начинаю понимать, почему Наследники так на нас наседают все это время, — простонала Дарси, вытирая лицо рукой, которая только размазала грязь.

— Да, я понимаю, — ответила я. — И я думаю, что мы также прошли точку невозврата с ними. Если нам суждено быть запертыми в этой борьбе за власть с ними до конца наших жизней, то я считаю, что нам пора сосредоточить все наши силы на том, чтобы научиться побеждать их.

— Да, черт возьми, — согласилась Дарси. — В один прекрасный день я стану тем, кто повалит их задницу в грязь.

Я рассмеялась, моя сила зашевелилась под кожей, как будто ей понравилось, как это прозвучало.

— Думаю, нам пора принять себя такими, какие мы есть. Мы — потерянные принцессы Вега, наследницы нашего собственного трона и самые могущественные засранки во всей Солярии. И я думаю, пришло время перестать позволять другим людям говорить нам, что это значит, и решить это самим.

Макс

— Я слышал, что ты пригласил Тори Вегу на свидание, Кэл, — сказал Сет, стоя над Дариусом, заметив его на скамье для жима лежа.

Мы все занимались в тренажерном зале, который мы оборудовали на нижнем уровне Королевской лощины, чтобы уединиться от любопытных глаз других студентов. Сегодня был субботний вечер, и мы собирались остаться в Лощине на ночь, узнать обо всем, что происходило за последнюю неделю с Нимфами, а также попытаться разобраться в том, что гложет Дариуса. Не то чтобы он знал об этой части нашего плана. Я бросил на Сета раздраженный взгляд, когда он заговорил о Тори Вега, которая казалась худшим выбором темы, если мы планировали привести Дариуса в достаточно хорошее настроение, чтобы он открылся нам. Сет только пожал плечами, его любопытство, как всегда, не знало границ.

— От кого ты это услышал? — спросил Калеб, поднимаясь, должно быть, в сотый раз, используя перекладину, выросшую из корней дерева, у которого мы стояли. Эта комната находилась в стволе огромного дерева, служившего нам укрытием, и была спрятана за лестницей, ведущей в основное строение наверху. Широкое пространство было освещено кострами, которые ярко горели в бра по краям комнаты.

— Небесные времена, — ответил Сет, пожав плечами. — Хотя они не назвали это свиданием. Они сказали, что тебя видели, как ты благотворительно жертвовал своим временем, чтобы показать Роксании Вега окрестности Туканы.

Я фыркнул от смеха. Эта газета была так далеко в заднице наших родителей, что они никогда бы не осмелились опубликовать статью о том, что он встречался с Вега, даже если бы у них была фотография, где он трахает ее.

— О, точно, — хмыкнул Калеб.

— Так…? — подтолкнул Сет.

Дариус стиснул зубы, его мышцы напряглись, когда он продолжал поднимать четырехсотфунтовый вес над грудью. Я нахмурился, глядя на вес, мысленно настраивая себя на то, чтобы попытаться сравняться с ним, хотя знал, что не смогу. Наш брат Дракон всегда был самым сильнее нас физически. Но это не мешало мне мечтать о том, чтобы однажды надрать ему задницу.

В Дариусе проскользнула струйка раздражения, вызванная переменой разговора: физическая нагрузка мешала ему сконцентрироваться на том, чтобы не думать обо мне.

— Итак? — спросил Калеб, опускаясь на землю и подбирая полотенце, чтобы вытереть пот со лба.

— Это было свидание? Потому что я думал, что ты просто трахаешь ее, — надавил Сет.

В ответ на это Калеб не скрыл раздражения, но оно было скрашено чувством его досады на меня. Он почти никогда не отгораживался от меня. В отличие от Дариуса, Калеб казался достаточно счастливым, чтобы знать о его чувствах большую часть времени.

— Ну, я решил попробовать встречаться с ней, — признался Калеб. — Но это была чертова катастрофа, так что я не уверен, что мы попробуем снова.