Принцесса Володимирская

Пятидесятилетняя графиня не была похожа на себя в двадцать лет. Когда-то она была некрасивая, но добрая и веселая девушка; теперь она была сухая, сумрачная, раздражительная и часто даже злая девица. А главное – она была загадочна и непроницаема даже для своего брата. Казалось, ее внутренний мирок был под железной броней, за которую ни один глаз никогда не смог бы проникнуть. Даже ее наперсница и любимица, исполнявшая должность лектриссы и помощницы в вышивании, несмотря на двадцатилетнюю службу у графини, не могла до конца ее узнать и не любила ее. Один остряк Киля – человек умный и образованный – прозвал графиню именем одной из трех ведьм шекспировских, которых повстречал Макбет.

Если все жившие в доме, начиная от красавицы племянницы и кончая ребятишками, служащими в доме, боялись и не любили графиню, то отчасти не за то зло, которое она могла сделать им. Она ограничивалась только постоянными ехидными поучениями. Ее не любили больше за тот непроницаемый мрак, который окружал ее личность. Про эту молчаливую нелюдимку положительно трудно было сказать: глупа она или умна. Граф считал сестру женщиной раздражительной от природы или от обстоятельств, но честной и доброй.

Драма, случившаяся в ее жизни лет за двадцать пять перед тем, была очень простая.

С шестнадцатилетнего возраста она была помолвлена и предназначалась в жены сыну одного польского магната. Около четырех или пяти лет были они женихом и невестой. Жених участвовал в войне Саксонии с Польшей и отличился. Графиня Иоанна, безумно влюбленная в красавца героя – жениха, считала день за днем, которые приближали ее к мгновению полного счастья.

Но за это время ее отец, несколько взбалмошный, гордый и яростный аристократ, стал мечтать о майорате своему сыну, которого даже не очень любил. Только родовая гордость заставила его додуматься до майората. Конечно, очень легко выхлопотал он и устроил это дело, и когда пришлось наконец говорить о назначении дня свадьбы дочери и о разных брачных условиях, то старый граф объявил, что вследствие учреждения майората он может дать за дочерью вместо нескольких сот тысяч только одну сотню.

К ужасу и отчаянию невесты, в несколько дней все перевернулось. Решительная, пылкая молодая графиня бежала из дома отца в дом жениха и увиделась с ним в парке ради объяснения. Она верила в его чувства… А между тем она сама узнала из уст своего обожаемого жениха, что не отец его, а он сам отказывается от ее руки, не считая возможным жениться на бедной дворянке.

Здесь же, на дорожке, графиня лишилась чувств. Отсюда перенесли ее в домик какого-то поселянина, и, чтобы не компрометировать девушку, слуги молодого человека тайком отвезли ее обратно, в замок отца и полуживую, полусумасшедшую положили на траве близ главного въезда в замок. Сторожевая собака на заре первая наткнулась на барышню, узнала ее, подняла лай и заставила сбежаться народ.

Побег ее, свидание с женихом и ужасный отказ его – вся эта сердечная драма осталась тайной для всех, и никогда за всю жизнь она не рассказала об этом ни слова никому. Но с этой минуты она переменилась, и теперь, спустя почти двадцать пять лет, она еще ясно и живо видела перед собой все последние подробности и снова, в который раз, часто переживала все те же муки озлобленного самолюбия, горечь сердца, разбитого на всю жизнь рукою человека, которого она боготворила в продолжение более четырех лет.

Когда отец ее спустя несколько лет умирал, то позвал Иоанну и, чувствуя, что он кончается, просил дочь отпустить ему его вину, простить за невольное зло, ей причиненное; только тогда, раз в жизни, Иоанна ответила:

– Батюшка, умирайте спокойно. Я вас не виню. Он не меня любил, а мое состояние, следовательно, я не была бы счастлива с ним.

После смерти старика и молодой граф и сестра вздохнули свободнее, избавившись от деспота отца. Все состояние, конечно, принадлежало теперь одному сыну, и он немедленно выделил сравнительно очень малую часть своей сестре, и поэтому графиня Иоанна, приняв ее, не пожелала отделиться и осталась жить с братом. И тогда еще очень юный брат сознался сестре, что у него есть своя драма, которую он тщательно скрыл от отца, что многое в этом событии уже непоправимо, но есть нечто, что можно еще поправить.

И молодой богач отправился путешествовать по Германии и собирать те сведения, которые были ему необходимы для дела, бывшего тайной для всех.

Через два года с лишком странствования молодой богач был в Швейцарии, в Сионе, и здесь впервые напал на след того, что искал.

Еще через год или полтора в окрестностях Киля и появился этот замок, в котором поселился выходец польский, граф Краковский со старой девой сестрой и замечательной красавицей, которую выдавал за воспитанницу.