Принцессы снега

Лена вздохнула: ловушка — так ловушка, все равно особого выбора нет: что там, что здесь узурпатор попытается ее убить, а там хоть Сила сильнее, как бы парадоксально это не звучало.

— А те бедняки, которых показывал Скотт, — вспомнила она, — при правлении отца действительно было так?

Сергей вздохнул, и этот вздох был наполнен болью.

— Любой правитель неидеален, — грустно произнес он. — Но Аметист старался заботиться обо всех подданных. А то, что показал Скотт, это скорее наше настоящее.

Грусть в голосе парня была почти невыносимой.

— Серёж, а чем ты занимался до мятежа? — ей захотелось немного перевести тему.

— Был советником по культуре у твоего отца. А теперь культура в упадке. Знаешь, мне очень многое понравилось в культурной жизни на Земле, — признался он. — Если потом разрешишь, создадим на Регуле аналог рок-групп.

Он потянулся через девушку, прижимаясь ближе положенного, взял с прикроватной тумбочки плеер и включил его.

— Мне нравится то, что ты слушаешь, музыка свободы, — произнес он. Всегда сдержанный, почти равнодушный, рассудительный голос звучал намного нежнее.

«Сигарета мелькает во тьме,

Ветер пепел в лицо швырнул мне.

И обугленный фильтр на пальцах мне оставил ожог…

Скрипнув сталью, открылася дверь.

Ты идешь, ты моя теперь,

Я приятную дрожь ощущаю с головы до ног…»*

Очень услужливо подсказал Хой, и никогда не стыдившаяся своих интересов Лена, невольно покраснела. Сергей явно заметил ее смущение, но только чуть улыбнулся, ласково смотря. И от его взгляда сердце застучало сильнее: что хуже: жалеть о случившемся или жалеть о неиспользованной возможности. Лена вспомнила, как полыхал его взгляд, когда она собралась на «свидание», как безрассудно он бросился ее защищать — не первый раз.

А теперь — их, может быть, последняя ночь на Земле. Неизвестность дальше: смерть или корона — третьего не дано. В первом случае — будет обидно. Во втором — королеве будет нужен король.

«…Эротичный лунный свет

Запретит сказать тебе нет…»*

Именно в этот момент для Лены ответ был очевиден.

— А в нашей расе, ну, — девушка почувствовала, как решительность все дальше и дальше уходит от ее, — размножение, оно как у землян? — полу-разборчиво пробормотала она.

— Не совсем, — ласково улыбнулся Сергей, и осторожно убрал локон, упавший на ее лицо, — мы умеем контролировать зачатие, не прибегая к дополнительным средствам, как земляне. Внеплановых беременностей в нашей расе не бывает, — пояснил он. — Или ты имела ввиду процесс? — с легкой хитрецой, пытаясь скрыть уже смущение, уточнил парень.

— Я, нет, да, — протараторила Лена, краснея.

— Такой же, — помог ей Сергей.

«…Нас окутает дым сигарет,

Ты уйдёшь как настанет рассвет…»*

— Принцесса, моя королева, я не… — юноша прикусил губу.

— Не можешь, потому что я твоя принцесса, — Лена поняла его с полу-слова, — потому что служил моему отцу, и это … было бы странно и, наверно, неправильно. Ты ведь должен быть меня намного старше.

— На двадцать три года, — усмехнулся парень, — а Аметист точно захотел бы казнить меня за это.

Он бережно опустил лямку ее майки, вновь провел пальцами по узору родимых линий.

— Абсолютно неправильно, — согласился он, запуская руку в ее волосы, притягивая к себе, а второй рукой стаскивая одеяло.

Не столько страшно, сколько волнительно.

«…Ты со мною забудь обо всём,

Эта ночь нам покажется сном,

Я возьму тебя и прижму, как родную дочь.

О-о…

Нас окутает дым сигарет,

Ты уйдёшь, как настанет рассвет…»*

«Вместе уйдем», — Лена первой коснулась его губ.

____

* «Сектор газа», «Лирика».

Глава 23

Проснулась я ближе к утру: Первое Светило неспешно показывалось из-за горизонта. Джил рядом не было: наверно, сменила Лёна. Тут я услышала тихое перешептывание за спиной.

— Это сложно? Постоянно читать чужие мысли, чувствовать? — слышу Лёна. В коем-то веке его голос звучит заботливо, без лишней пошлости и наглости.

— К счастью, меня с детства учили контролировать дар, — даже лежа спиной к ним, вижу теплую улыбку подруги. — Но отношениям он немного мешает, — признается Джил, — я сразу чувствую ложь и фальшь, сразу вижу, чего именно парень хочет от меня, — с грустью добавляет она.

Поворачиваться и показывать, что не сплю, не стала, не знаю, почему-то застеснялась прерывать их почти интимную, личную беседу.

— Мы парни так устроены, — беспечно откликается Лён, — видим красивую девушку и не можем не хотеть. Если свободны, конечно, — добавляет он.

Бабник, вот в кого ты такой вырос? Вот точно тебя этот институт, где межзвездных дипломатов учат, испортил. Не зря я туда поступать не хотела и не хочу.

— А как же чувства? — наивно спрашивает Джил.