Принцип домино. Покой

– Не понимаешь? Она его не заменит. Никто его не заменит! – Эм перекрикивал раскаты грома разгулявшейся апрельский грозы. – Решил, что сможешь управлять ею, а им не смог? Поэтому ты и выбрал ее, да? – прошипел Мастерс ему в лицо.

– А ну заткнись! – Куки схватил Джерома за грудки, припечатал спиной к задней дверце потасканного седана.

– Я все знаю, Форман, – Мастерс легко перехватил его руки за запястья и сжал их, так, что кожа побелела. – Я открыл эту чертову дверь, Джейсон. Я открыл ее! – глаза Куки с тревогой забегали по его лицу. – Там пусто, Форман.

– Лжешь! – завопил Джейсон и отступил от Эма, трясясь в ужасе, хватаясь за голову и стряхивая воду с намокших дредов.

– А ты проверь, – Мастерс выпрямился и одернул куртку. – Что, Форман, кишка тонка? – ухмыляться он Джейсону в лицо.

– Заткнись! Тебя там не было, ясно! – в ярости Куки толкнул Мастерса, но тот устоял на месте.

– Ты знаешь, что это значит, Форман, – предостерегал Мастерс. – Подует северный ветер, и он не пощадит никого, а начнет он с тебя.… Дай нам уехать, – низко проговорил Джером, расправляя плечи и сжимая руки в кулаки.

– Хрен тебе на глупую рожу, Мастерс! – Форман не думал отступать и снова преградил Эму путь. – Можешь валить на все четыре стороны, но Мэймэй я тебе не отдам! Не теперь, когда его больше нет.

– Отойди, Форман, – рыкнул на него Джером, – отойди, или я за себя не ручаюсь!

Куки не стал медлить и потянулся за стволом, но Джером оказался быстрее и вырубил его убойным хуком с правой. Мешком с костями Форман рухнул на брусчатку и отключился. Оставив его лежавшим на земле под проливным дождем, Мастерс завел машину и выехал на главную улицу. В пылу ссоры чужое присутствие осталось незамеченным. Неудивительно. Эти двое не видели дальше своего носа, ну разве что Куки-Монстр иногда подсаживался на измену и проявлял прозорливость.

Все же вышло как-то не по-товарищески: Мастерс оставил Формана одного в безлюдном переулке и в своем прошлом, – в той части жизни, которую хотел бы забыть и никогда больше не вспоминать. Он бросил некогда лучшего друга в проклятом городе – в месте как нельзя лучше подходившем циничным и расчётливым ублюдкам, незнающим жалости и пощады.

Нордэм давно напоминал тонущий корабль, по которому в панике метались озверевшие крысы. Напуганные приближением неминуемой гибели, склочные и злобные твари не знали, куда им бежать и где искать спасение. Они жрали друг друга и вцеплялись в горло, вонзая мелкие зубы в плоть и загрызая до смерти, а затем взбирались вверх по телам несчастных, которым не повезло, и отбирали у остальных последнее – надежду, что завтра им посчастливится увидеть новый восход такого редкого в Нордэме Солнца. В этом городе не было места ангелам. Они умирали в его пределах, задыхались от пыльного воздуха и превращались в абсолютно серое, теряя белоснежное оперение крыльев. Наивный Мастерс решил, что ему под силу спасти своего – забрать ее из гнилого места, но Эм кое-что забыл. Этот город никого не отпускал и за свободу требовал все, и даже больше.

Тихой поступью подойдя к лежавшему в отключке Форману, он перевернул его на спину, чтобы Куки ненароком не захлебнулся в луже собравшейся на тротуаре воды. Мастерс умудрился разукрасить физиономию Куки одним ударом немаленького кулака, и по смуглой коже разбитого лица текла алая кровь, размываемая апрельским ливнем.

Он был согласен с Форманом. Хрен тебе на глупую рожу, Мастерс, раз Джером так уверовал в чудесное спасение. Присев рядом с Форманом, он наклонился, вытирая кровь с разбитой губы тонкими пальцами.

– Ты слышал его, Джейсон. Подул северный ветер, и он не пощадит никого, – шепотом, тонувшем в непрекращавшемся дожде, подтвердил он опасения сбежавшей крысы. Выудив из кармана Формана телефон, было несложно отыскать нужный номер.

Исходящий вызов «Мэймэй»

Он перезвонил несколько раз, но линия была занята. После звонка Мастерсу в трубке так же раздавались короткие гудки.

– Не волнуйся, Джейсон, я о них позабочусь. Наш туповатый Ромео носа из Нордэма не высунет, и уж точно не посмеет прихватить с собой Мэймэй, – и засунул телефон в нагрудный карман куртки Формана, чтобы он не намок. – Вот скажи мне, Джейсон, с какой высоты больнее всего падать? – разговаривал он с отключившимся Форманом, перенося кровь с его лица на свое, и размазывал ее по бледной коже. – Правильно. С наибольшей. Ты еще в самом начале пути, падать тебе будет совсем не больно, верно? – от нехитрых манипуляций половина лица оказалась измазана настолько сильно, что спантанный комуфляж для образа жертвы вполне походил на настоящее ранение.

Алые пятна выделялись яркими разводами на худом лице. Заподозрить, что это чужая кровь, а не его собственная, беглому взгляду не представлялось возможным.

– Умереть – для тебя это слишком просто, Форман, – отствив Джесона лежать под проливным дождем, он поднялся на ноги и вышел из переулка.