Принцип неопределенности

Солнцем, или словом похожим по смыслу на это, тут называли просто ту звезду, вокруг которой повезло или не очень обращаться. Но он не убедил меня. Древние руины были абсолютно реальны. Насколько реальна сама "реальность".

– С этого холма я заметил блеск металла, который привел меня сюда, — ответил я.

– Здесь есть один холм. В сорока километрах от сюда, совсем недалеко, — он усмехнулся и добавил — Если ехать на спидере. Но там нет ничего кроме песка. В округе ста километров нет ничего кроме песка.

– Так это или нет, я не поверю в это, пока не увижу сам. Я пришел с холма, — уперся я.

– Это Коррибан[2]. Здесь нет постоянных поселений. Есть несколько лагерей контрабандистов. В том числе мой, — попытался убедить меня он. — А тебя просто бросили умирать в пустыне, недалеко от него. Никто не прилетал и не улетал уже пару дней. Значит, тебя выкинули специально недалеко именно от моего лагеря, причём настолько недалеко, что в полдень ты смог дойти до него на своих двоих. Дело явно нечисто. Ты расскажешь мне все по порядку или никогда не выйдешь отсюда.

Он сказал это как нечто неоспоримое. Этот Селдин в прошлой жизни был следователем. Или прокурором. Он подошел к тумбочке, стоявший недалеко от меня, и, выдвинув полукруглую полку, достал мои вещи.

– Зайдем с другой стороны. Откуда у тебя это? — в руках он держал мой пистолет. — В какой антикварной лавке ты его приобрел? Или это реквизит для съемок исторического голофильма?

– Этот реквизит стреляет, — возмутился я. Он странно посмотрел на меня, «рассказывай дальше мне свои классные истории» — читалось на его лице.

– Допустим, но последний патрон для этой пушки произвели пятьсот сорок лет назад, не держи меня за дурака. Я бы даже заплатил пару сотен кредитов за этот раритет для своей коллекции.

Он положил на тумбочку ствол, затем колоду карт, которую я забыл снять с пояса и тащил с собой по этому аду. Последними легли кошелек и пояс с ножом.

– Эти карты для пазаака стоят безумных денег. Они почти так же стары, как и эта проклятая игра. Тут полная основная и боковая колода с хорошим выбором. Сорок карт. Они совместимы со стандартным столом, но я бы не стал ими играть. Травер великий почитатель этой «забавы», но оставил их тебе, хотя мог забрать себе. — Судя по тону, он на дух не переносил ни самого твилека, ни азартные игры. — Слово «рациональность» для него такая же химера, как и «удача» для меня.

Общение через переводчика было затянутым, но давало время обдумать каждое слово, чтобы не сойти за безумца. Хотя я и знаю, что говорить абсурд — основной способ общения в этом, да и в моем, мире.

Пазаак. Именно так называлось то, для чего они были предназначены. Я впервые слышал это слово, хотя смотрел, пожалуй, все, что связанно со звездными войнами. Интересно.

– Впервые слышу об этой игре, — заметил я.

– Счастливчик, — фыркнул он.

– Кредиты, — продолжил он разбирать мои вещи, — не удивлюсь, что выпущены республиканским банком в те же времена. Ты богат, на карманные расходы хватит. И республиканский штык–нож времен гиперпространственной[3], ему место в музее. Но сгодится в хозяйстве и сейчас. Много ножей не бывает. Где ты все это взял?

Медик Нестор, который все это время сидел рядом молча, поморщился, когда Селдин упомянул ножи. Он что–то изучал в планшете, который взял, пока мы общались с законником.

– Снял с трупа одного неудачника, здесь, в пустыне.

Во всяком случае, всё это не краденое, просто за него не заплатили.

– Удача, верно, отвернулась от него очень давно, — заметил медик. — Тряпье, кстати, твое я выбросил, оставил только сапоги. Хоть и с мертвеца, но неплохи. Почистить не мешало бы только. И где ты, говоришь, его нашел?

– На холме.

– За весь разговор ты не солгал ни разу. До этих пор. Твои медицинские показатели выдают тебя.

А у «доброго полицейского» в руках оказывается всего-лишь детектор лжи! Доктор оказался совсем не прост.

– Вы мне не поверите, — рациональный Селдин точно не оценит мою историю. Да и панибратство с ситами тут не котируется.

– Постарайся быть убедителен, — посоветовал он мне.

– Я путешествовал между мирами с помощью доски для настольной игры, размером с планету или много более. Выбрался из гробницы ситов, используя световой меч, как рычаг. По пути обсудил круговорот обуви в природе с призраком. Совершил мародерство над трупом мародера, прошел сорок километров под солнцем в зените. Стрелял из раритетного пистолета возможно последними патронами этого калибра в галактике. И вот, я здесь — лежу в койке. Кстати, где у вас туалет? — я не смог сдержаться и рассмеялся. Знал бы хаттский, говорил бы на нем.

По мере того, как Сорок Пятый переводил сказанное, лицо Уважаемого Селдина Ранкора вытягивалось и приобретало настолько непереводимое выражение, что я стал смеяться ещё сильнее.

После того, как законник обсудил мой бред с доктором, они вышли, дроид проследовал за ними. Надеюсь, я не перестарался. И ведь не соврал ни разу! Боги свидетели.