Принцип неопределенности

любая бумажка.

Но эту…

Владимир Маяковский

- Гамбургеры! Краеугольный камень здорового питания.

Криминальное чтиво

Давать каждому свое — это значило бы: желать справедливости и достигать хаоса.

Фридрих Вильгельм Ницше

Музыкальное сопровождение:

Para Bellvm — В электрическом небе

Мультфильм Остров Сокровищ — Песня о вреде курения

Пикник — Немного огня

Покинув многоярусную парковку, мы прошли в гипермаркет. Привычный вид. Стекло сменил транспарстил, что переводится как «прозрачная сталь», намекая о механических свойствах воздушных на вид плит. Сталь же заменял куда более популярный конструкционный композит — пласталь. Вывески никуда не делись — горели яркие голограммы, а полностью прозрачную капсулу лифта бесшумно поднимал репульсор. Суть нисколько не изменилась — все та же агора древних Афин или шумный восточный базар.

– Ивендо, пойдешь с молодежью, у них нет паспортов, — сказал капитан, безжалостно уводимый женой.

Лейтенант поморщился. Травер не оставил ему выбора.

– Наличность здесь не в почете, платить за вас буду я, но не думайте, что это подарок. Потом вернёте. Или нет, но тогда вы пожалеете об этом.

Он повел нас за собой, звеня орденами на помпезно выглядевшем кителе. Слегка потертом, но оттого не менее внушительном. Том самом, который прежде на Коррибане я принял за парадную форму, бывшем на самом деле повседневной флотской формой, предназначенной для ношения вне корабля. Земная форма на фоне этого великолепия была откровенно убога и сера. Учитывая, как часто офицеры флота видят противника не как тактическую пиктограмму на экране монитора или голограмме, это было разумно. Длиннющая боевая шпага на перевязи с эфесом ртутного блеска завершала позднесредневековый вид лейтенанта.

На корабле военные носили специфическую униформу, вроде той простой и практичной одежды, которую носили и мы. Но за его пределами — старались выделиться, как это и принято у военных. Необычные шляпы, если вы заметили, на Земле хотя и сменили свой вид, но все ещё оставались необычными шляпами.

В голонете я нашел полный список кавалеров Героев Республики, заодно узнал, что лейтенанта зовут Ивендо Акценди, и он награжден орденом за спасение отряда джедаев во время Великой войны ситов. Джедаи — умелые волшебники, но летать они не умеют, тем более в космосе. Эта награда давала ему тысячу привилегий, от внеочередного обслуживания в республиканских официальных конторах до свободного доступа к высоким должностным лицам. Он невозмутимо двигался через посетителей, люди и нелюди послушно расступались, мы с Фарландом шли за ним следом, как проводимые ледоколом сухогрузы. Пара человек даже отдала ему воинское приветствие. Что заставило его заняться контрабандой?

– Давай зайдем, — предложил Фарланд, смотря на далекую вывеску. Над входом сияла надпись «Автоматическое оперативное ателье», — такие есть далеко не везде в Галактике.

– Ага. Но у нас все только в них и одеваются, — заметил Ивендо.

– И каждый посетитель думает, что сам себе модельер. В итоге на улицах тот кошмар, что я видел, — пожаловался кок.

– Мы считаем, что каждый может все. Быть сам себе менеджером. Носить всё, что ему вздумается, летать, куда хочется. Это Кореллия, Фарланд. Нам не нравится, когда нам указывают, что и как нам делать. А ещё, когда ты расплатишься за товар, тебя не внесут в базы данных рекламные агентства и не начнут всучивать всю оставшуюся жизнь всякий хлам, как только тебя заметят голокамеры. Ах да, ты же сам с этим согласился? Не жалуйся, — фыркнул Ивендо.

– Это сделано для удобства. Не стоит выдавать за достижение, что в ваших торговых сетях зачастую нет скидок и накопительных карт. Или то, что здесь расположены сервера с нелегальным контентом половины голонета. И нет никакого контроля над анонимной деятельностью в голонете. Но при вашем индивидуализме у вас монархия. Никогда этого не понимал, — сказал кисло Фарланд.

– Монархия? — спросил я. Прилететь на другую планету и не знать о её государственном устройстве — большое упущение. Описанное же Ивендо выглядело скорее, как анархия.

– Нашим государством руководит несколько аристократических кланов. Благосостояние и честь Кореллии - их семейное дело, — поведал лейтенант. — Если они начнут вести себя, как ваши сенаторы, они обесчестят свою семью и поколения предков. Более того, уважение кореллианцев — их главное имущество, потеря которого страшнее смерти. Они всегда на виду, каждый их шаг, политические выступления внимательно отслеживают граждане. Да и должность короля у нас выборная на девять лет, ещё один срок и можно утверждать пожизненно. К тому же я уверен, что каждым делом должен заниматься профессионал, имеющий соответственное образование.

– А если все-таки случится так, что король не будет отвечать столь высоким требованиям? — спросил я Ивендо.

– Верховный совет выскажет ему недоверие и назначит так новую дату выборов. Это единственное, что он может сделать, так как у правителя практически неограниченные возможности. Он уполномочен принимать любые решения единолично.

– А вдруг и это не поможет? — настаивал я.