Принцип Солнца

Она постилась и загорала обнаженной под горячими лучами солнца до тех пор, пока ее прекрасное тело не сморщилось и не высохло до костей, а глаза не стали гореть воспаленным жаром. Слух о том, что сотворила со своей неземной красотой дочь короля гор, распространился в округе… И однажды к Парвати пришел молодой брамин и поинтересовался, почему она, некогда столь прекрасная, превратила себя в подобное чудовище со спутанными волосами?

Страшилище гордо ответило ему: – Мое желание – Шива. Я практикую аскетизм, чтобы вывести благодетельного Шанкару из состояния равновесия и пробудить в нем мужское любопытство. Если когда-нибудь Шива увидит меня – он не сможет не полюбить…

– Шива – бог разрушения, он нищий и ужасный, – сказал брамин. – Его окружают злые духи и оборотни, питающиеся человеческим мясом. Для него нет большего наслаждения, чем медитировать на кладбище среди разлагающихся смердящих трупов. Зачем он тебе?

Парвати ответила на это: – Шива – бог и он за пределами твоего скудного браминского понимания. Пусть он нищий – но он источник изобилия, пусть он ужасен – но он источник красоты, а его аскетизм говорит лишь о его безмерной чувственности.

– Ах так! – ответил брамин. – Ну, что ж, посмотрим. – И он обратился в имеющего львиную голову Киртимукху. Потом – в ужасного Бхайраву – чудовище с гигантскими клыками, опоясанное черепами и змеями. Девушка лишь рассмеялась: Шива – моя любовь!

И тогда брамин не выдержал, и сбросил свою личину. Это был Шива-Вишванатха – владыка мира. – Твоя непредсказуемость зажгла в моем сердце любовь, – сказал он дочери гор, – и я хочу, чтобы ты стала моей женой. Но Парвати, умоляю, приведи себя в порядок!

В другой раз в Димкином сне, уже сам Шива-Натараджа[82] – воплощение космической энергии, весь в огне, танцевал “тандаву” – танец созидания и разрушения. Оглушительно звучал “Танец с саблями” из балета “Щелкунчик” – и Димкина голова раскалывалась на части… Но не от музыки Чайковского, а от того, что Владыка мира танцевал на его голове!

Иллюстрация. Шива-Матарайя – бог, танцующий в огненном круге космоса.

Звездообразование в Туманности “Рождественская елка” (Скопление Снежинки). (Цвет. илл. 18)

Посредине лба Шивы сверкал третий глаз, пламенем которого он сжег бога любви Каму. Вставшие дыбом волосы украшал серп полумесяца. Тело бога было окрашено в ярко синий цвет, потому что во время пахтанья океана он выпил яд калакуту, чтобы спасти мир. В правой верхней руке Великий владыка держал бубен-тамбурин, символизирующий музыку рождения Вселенной. В его верхней левой руке горел огонь, напоминающий о конце света, искры которого падали на несчастного Дмитрия. Все четыре лица Шивы источали спокойствие и отрешенность, как и положено богу. Нижние руки тоже изображали какие-то жесты, но их значения Димка не понял[83]. Сам герой в образе поверженного асура Апасмары возлежал на бронзовом цветке лотоса и терпел неимоверную боль. Глаза его были закрыты, и на внутреннем экране шли кровавые титры о том, что поверженный демон олицетворяет собой его, Дмитрия, невежество, мешающее освобождению и свободному полету его же божественной души…

Проснувшись, Дима никак не мог понять: если Шива танцевал на его голове, почему у него закололо сердце? Он еще не знал, что священное место, в котором бог танцует свой танец – это человеческое сердце.

По большому счету космический танец Шивы Димке понравился. Бог времени и всего сущего был хаотичен, непредсказуем и даже опасен. Волны его кудрявых черных волос струились по мускулистому телу, живые змеи извивались браслетами на руках и ногах. Наш герой тоже считал, что хаос – это нормально, потому что мы живем во Вселенной, которой правит беспорядок.

Но танцы танцами, а свою жизнь пора все-таки упорядочить. Буддизм – это не танцы, это – дисциплина. Самодисциплина.

Благородные истины буддизма

(Тибет)

– Так-с, ну начнем, – Дима решил подойти к буддизму серьезно. – О, книжка с посвящением…

“Одни люди ничего не хотят знать об истине, другие уже нашли ее, а третьи ищут путь. Именно для них предназначено учение Будды”.

Это Ошо. Выздоравливай быстрее. Сергей.

– Серега, спасибо, – поблагодарил Дима друга через время и расстояние. Было чертовски приятно, что о нем помнят в Москве.

“Существуют четыре благородные истины буддизма: о страданиях, о причине страданий, о прекращении страданий и о пути, ведущем к прекращению страданий”.

Первая истина: о страданиях.