Гидрогеологические исследования в Судане привели ученых к выводу, что в послеледниковую эпоху, точнее — за минувшие 20 тыс. лет уровень Нила в этих краях снизился примерно на 35 м, причем снижение имело вид колебаний с амплитудой от 10 до 20 м и периодичностью в 2–3 тысячелетия: река последовательно опускалась с каждым новым циклом, пока, наконец, на исходе доисторической эры не состоялась ее относительная стабилизация около современного положения [de Heinzelin 1968
, р. 49, fig. 5]. Поскольку удовлетворительного объяснения этот феномен в свое время не получил [см.: Butzer, Hansen 1968, р. 330–331], наверное, предпочтительнее относиться к информации о нем с известной осторожностью, используя ее лишь в качестве рабочей гипотезы. Вместе с тем имеющиеся естественнонаучные данные об изменении гидрорежима Нила в голоцене в совокупности с археологическим материалом служат источником для любопытных социоестественных реконструкций.Согласно существующей версии, в среднем голоцене происходило постепенное уменьшение высоты нильских разливов, составлявшее в Северной Нубии с VIII по IV тыс. до н. э. примерно 2 м за тысячу лет; отметим, что в начале этого процесса уровень разливов здесь был ориентировочно на 13–14 м выше, чем в историческое время [de Heinzelin 1968
. р. 49, fig. 5], до приближения которого, таким образом, оседлая жизнь в Долине в целом скорее всего была невозможна или до крайности затруднена. Отступление границы половодий, делая пойму Нила все более доступной для человека, по-видимому, направляло ее заселение, активизировавшееся в V–IV тыс. до н. э. В пользу такой догадки свидетельствует, например, местоположение древнейших городищ Дейр-Таса и ал-Бадари, которые находились поблизости друг от друга и характеризовались тесной культурной преемственностью [Чайлд 1956, с. 81]: более раннее поселение Таса укрывалось на плоскогорье, тогда как наследовавшее ему Бадари спустилось к реке. В целом, если амратские поселения располагались в вади или на возвышенностях и отрогах гор, подступавших к Долине, то герзейские лежали гораздо ближе к современному руслу Нила [Кинк 1964, с. 20]. Нельзя исключить вероятность того, что упоминавшееся нами запустение неолитического Иераконполя, связываемое, в частности, с высыханием Большого вади, где он изначально возник [см.: Hoffman 1984; Hoffman et al. 1986], и сдвиг городского ядра к воде были также сопряжены с убылью нильского стока, уже в герзейский период сделавшей реальной передислокацию больших групп населения непосредственно в пойменные районы [ср.: Bard 1987, р. 83]. Перемещение населенных пунктов к Нилу продолжалось и на этапе, прямо предшествовавшем воцарению I династии (Нагада III): например, Ермонта в Верхнем Египте [Редер 1948, с. 145] и того же Иераконполя [Butzer 1960, р. 1620; Hoffman 1984, р. 239]. Если изменение ландшафта и экологии додинастической Долины в результате уменьшения уровня разливов отразилось на географии заселения Верховья, то нужно ожидать, что оно в какой-то мере сказалось и на социально-политических процессах образования верхнеегипетских протономов и их междоусобной борьбы за господство в своей части страны.Попытка представить, как могли развиваться дальнейшие события на берегах "мелеющего" Нила, неизбежно предполагает знакомство с так называемым Палермским камнем. Этот выдающийся древнеегипетский эпиграфический памятник [см., например: О'Маrа 1979; 1980
] представляет собой обломок диоритовой плиты, на которой была высечена погодная сводка избранных событий периода правления I–V династий [Breasted 1906, vol. I, §§ 76–167; Schäfer 1902; Urk. I, S. 235–249]. Палермский отрывок летописи содержит ряд ценных сведений о политической и хозяйственной жизни в эпоху Раннего и Старого царств. С точки зрения социоестественной истории наибольший интерес вызывает внесенная в анналы Камня цифровая отчетность о высоте нильских разливов; эти записи, обнаруживающие наличие регулярного контроля за динамикой половодий на самой заре цивилизации, обычно рассматриваются египтологами квк подлинное описание режима Нила в конце IV — начале III тыс. до н. э.