Природа зверя

Они расселись полукругом в гостиной Гамаша. К счастью, действующих лиц в пьесе было немного. Несколько человек, живущих в пансионе, домохозяйка и владелец хозяйственного магазина по соседству.

– Вы хотите, чтобы мы читали вслух? – спросил месье Беливо, держа рукопись так, словно она была написана мочой.

– Вообще-то, мне нравится ваша мысль, – сказал Габри.

– Еще бы тебе не нравилась, – заметила Клара.

– Да нет, правда. Я помню со своих сценических времен… – он сделал театральную паузу, приглашая всех сделать какое-нибудь издевательское замечание, но по какой-то причине молчание казалось еще более оскорбительным, – что слова могут приобретать иной смысл, когда их снимает с бумаги и произносит хороший актер.

– Вот кого нам не хватает, – сказала Рут.

– Ну, терять нам нечего, – сказал Оливье.

– Что верно, то верно, – сказала Мирна.

Но Гамаш и Бовуар знали, что это не так. Они могли потерять самое драгоценное, что у них есть. Время. Чтение закончится в половине шестого. Ни для чего другого времени не останется.

Арман в общих чертах объяснил им, зачем их пригласил. Они распределили роли, оставив Гамаша и Бовуара публикой, и начали чтение.

Некоторые, вроде Рут, просто зачитывали свои реплики, а другие, как Клара, вживались в роли. Габри, который позволил уговорить себя на главную мужскую роль, кидал на Клару раздраженные взгляды, когда стало ясно, что у нее скрытый талант.

Еще одним открытием стал месье Беливо, который начал довольно скованно, но, вдохновленный успехом Клары, тоже не ударил в грязь лицом и ко второму акту смешил всех в роли нелепого владельца хозяйственного магазина, у которого имелось все, кроме того, что по-настоящему требовалось другим персонажам. Молоко. Все персонажи заходили в магазин в поисках молока.

Это стало лейтмотивом пьесы.

Но вот о чем не говорилось вообще, так это о местонахождении чертежей.

Когда голоса смолкли и в комнате воцарилась тишина, чтецы посмотрели на Армана и Жана Ги, которые сидели, подавшись вперед, в надежде уловить одно важное слово или фразу.

Но все слова произнесены. Пьеса кончилась.

Гамаш вытащил телефон, который показывал точное время: пять двадцать три. Оставалось тридцать семь минут.

Он посмотрел на Брайана:

– Что-нибудь?

– К сожалению, ничего.

– Кто-нибудь?

Все отрицательно покачали головами.

Гамаш поднялся и искренне их поблагодарил.

– Вам нужно кое-что узнать, – сказал он. Он сомневался, стоит ли говорить им о шестичасовом выпуске новостей по Си-би-си, но решил, что они все равно узнают. – Си-би-си вот-вот должна передать историю про найденную пушку Джеральда Булла.

Они посмотрели на него удивленным, но не потрясенным взглядом.

– И что это значит? – спросила Мирна.

– Они пока не знают, где находится пушка, – сказал Гамаш и увидел облегчение на их лицах. – Но это вопрос времени. А когда узнают, то все нахлынут сюда.

– Все? – спросила Мирна. – Кто такие – «все»? Журналисты – да. А кто еще?

– Люди, которые ищут чертежи, – сказал Гамаш. – Вот почему мы пригласили вас сюда и вот почему мы должны найти их первыми. Вы только что прочли пьесу. Большинство из вас – впервые. Если вам что-то придет в голову позднее, прошу вас, сразу же дайте нам знать. И конечно, очень важно, чтобы вы никому больше об этом не говорили. Жан Ги?

Он пригласил Бовуара в кабинет и закрыл дверь.

Габри направился в гостиницу, Оливье поспешил в бистро, которое к этому времени обычно наполнялось клиентами.

Брайан помог Рейн-Мари убрать кружки из-под кофе, Клара и Мирна расставили по местам стулья. А Рут не делала ничего.

– Позвольте позаимствовать ее? – спросил месье Беливо с преувеличенной вежливостью, указывая на Рут.

Рут встала:

– Стоит ли спрашивать у них? Я их даже не знаю.

– У нас правило: проданный товар обратно не принимается, – предупредила его Клара.

– И она уже была сломана, когда мы ее нашли, – сказала Мирна, забирая стул, на котором сидела старая поэтесса.

Рут смерила их сердитым взглядом, а месье Беливо немного растерялся.

– Я знаю, – сказал он наконец. – Кажется, я присутствовал там, когда это случилось.

Два пожилых человека ушли, оставив Клару и Мирну в недоумении.

Габри стоял в дверях маленькой библиотеки в самом конце гостиницы и смотрел.

То, что он видел, было таким обычным и в то же время привлекало внимание.

Мэри Фрейзер читала.

Вот в чем дело. Просто сидела, глядя на свои колени. Не на книгу, а на рукопись. Рукопись.

В этом не было абсолютно ничего примечательного. Кроме той напряженности, с которой она вглядывалась в страницу.

Шон Делорм сидел в «ушастом» кресле, наблюдал за ней, изучал ее так же, как она изучала пьесу.

Потом он поднял глаза на Габри. Поднялся и медленно, целеустремленно направился к нему.

Габри сделал шаг назад, когда этот прежде ничем не примечательный, скучный человек подошел к нему. Никакого оружия в его руках не было, даже выражение лица было не угрожающее, но Габри почувствовал, как учащенно забилось его сердце. Шон Делорм остановился у дверей, и они уставились друг на друга через порог.

Делорм медленно, без слов закрыл дверь до щелчка. Потом раздался другой звук – запираемой задвижки.