Приручить чудовище

А принцесса Симпатия тем временем жила во дворце своего отца и все же была печальна. Удалось ли ее благородному рыцарю спастись от чародея? Беспокойство за воина переполнило ее мысли, так что она больше не могла ни спать, ни есть и ночами бродила по комнатам. Король, ее отец, начал волноваться за здоровье дочери и приглашал ко двору бесчисленных лекарей и целителей. Никто из них не мог ответить, что беспокоит принцессу. Никто, кроме нее, не знал о Говорящем Правду, о его храбрости и о том, что он остался в плену у чародея.

И когда однажды ночью в ее окно влетела птица и оставила ей лист с тисового куста, принцесса сразу поняла, что это значит.

— Ты думаешь, он действительно друг сэра Алистэра? — спросил Джейми у Абигайль.

— Конечно, — ответила она уверенно. — Он ведь назвал имя Прудла.

Абигайль сомневалась, идти с незнакомцем или нет, но когда высокий человек со смешным лицом пришел в детскую, казалось, он знал, что делает. Он отпустил слуг и сказал детям, что он друг сэра Алистэра и заберет их к сэру Алистэру и маме. Что важнее всего, он сказал, что сэр Алистэр сообщил ему имя Прудла. Это убедило Абигайль, что лучше уйти с незнакомцем, чем оставаться в герцогском доме. Так что они последовали за высоким джентльменом, спустились вниз и сели в ожидающую их карету. Джейми впервые за эти дни выглядел счастливым. Когда они отъезжали, он едва не подпрыгивал от радости.

Сейчас они бок о бок сидели на обтянутом атласом диванчике в просторной комнате. Джентльмен покинул их под каким-то предлогом, и они остались одни. Лишь сейчас Абигайль подумала обо всех тех ужасных вещах, которые этот забавный джентльмен мог сделать с ними, если он не был другом сэра Алистэра.

Конечно, она постаралась скрыть свой страх от Джейми.

Джейми тут же повернулся и сказал:

— Ты думаешь…

Его прервала открывающаяся дверь. Джентльмен пришел снова, но теперь за ним следовала леди, за которой семенил маленький терьер.

— Маус! — крикнул Джейми, и собачка бросилась облизывать его руки.

Потом и Абигайль узнала его. Они с Джейми встречали Мауса и его хозяйку в Гайд-парке. Девочка поднялась и вежливо поклонилась леди Вейл.

Леди внимательно рассматривали Абигайль, пока Маус облизывал лицо Джейми.

— Как вы?

— Хорошо, миледи, — прошептала Абигайль. Словно огромный камень упал с ее сердца. Теперь все будет хорошо. Леди Вейл поможет им.

— Нужно послать за чаем и печеньем, — сказала леди Вейл. Она слегка улыбнулась, и Абигайль улыбнулась в ответ.

А потом случилось нечто совсем-совсем прекрасное. В коридоре послышались громкие голоса, и вбежала мама.

— Мои дорогие! — закричала она и, раскрыв объятия, бросилась к ним.

Джейми и Абигайль подбежали к матери. Ее руки были такими теплыми, она пахла так знакомо, что Абигайль вдруг расплакалась, уткнувшись в ее, плечо. И все они были так счастливы, даже Маус. И это было так чудесно!

Прошло довольно много времени, прежде чем Абигайль увидела сэра Атистэра. Он стоял в стороне и смотрел на них с едва заметной улыбкой. Сердце девочки счастливо дрогнуло. Абигайль отступила от матери, вытерла слезы и медленно пошла к сэру Алистэру.

— Я так рада видеть вас снова!

— Я тоже рад видеть тебя.

Его голос был глубоким и серьезным. Абигайль собралась с духом и решительно сказала:

— Простите меня за то, что я позволила Прудлу намочить ваш ранец.

Он помолчал, а потом слегка откашлялся и тихо сказал:

— Это ты прости меня. Я не должен был кричать на тебя, малышка. Это был всего лишь ранец. — Он протянул ей руку: — Простишь меня?

На глазах у Абигайль почему-то снова появились слезы. Она подала Алистэру руку. Его ладонь была твердой, большой и теплой, и когда она прикоснулась к ней, то почувствовала ее надежность.

Это было так, как будто она была дома.

* * *

Спустя час Алистэр стоял возле городского дома Вейлов и смотрел, как Хелен и дети прощаются с леди Вейл. Он обернулся к виконту:

— Спасибо, что помог их освободить. Вейл небрежно пожал плечами:

— Не стоит. К тому же ты единственный, кто понял, что твое с миссис Фицуильям присутствие на официальном завтраке в Бланшар-Хаусе ослабит бдительность наблюдателей. Так что дом Листера остался почти без охраны.

— И все же риск был. Он мог оставить много больше слуг для охраны детей.