Пришедший из моря - и да в море вернется (СИ)

Наконец я смог подняться на ноги. Внимательно следя, чтобы на пути не попадалось никаких препятствий, я вышел из комнаты и оказался в уже знакомом мне коридоре, тускло освещенном единственной лампочкой. Двери с тихим стуком закрылись за моей спиной. На миг мне показалось, что разумные амфибии, занимавшиеся на выпуклых барельефах какими-то не знакомыми мне видами деятельности, искоса поглядывают в мою сторону. Узоры на дверях, созданных из металла, неожиданно заменившего здесь мрачное золото из моря, выглядели пугающе живыми. Я отвернулся от них, резко отсекая себя от всего, что могло связать меня с Ксавьером, и зашагал к скрипучей лестнице на первый этаж.

Как я и предполагал, в доме не было ни души. Я беспрепятственно выбрался во двор. Из расположенного в стороне гаража доносились булькающие голоса – очевидно, там продолжали трудиться нанятые Ксавьером механики. Стараясь не производить лишнего шума, дабы не привлечь их внимание, я вышел из ворот и отправился по центральной улице к прибрежным кварталам. Я намеревался дождаться священника у него дома: бродить по деревне с моей стороны было бы верхом неблагоразумия, а потому даже сейчас я стремился держаться в тени и не привлекать к себе внимания. Разумеется, мне, одному из немногих человеческих существ среди целой колонии рыбьих морд, это было не так-то просто, но какие у меня были варианты?

Чем ближе я подходил к берегу, тем удушливее становился рыбий запах, идущий от моря. Со стороны церкви до меня доносилось слаженное пение, перекрываемое голосом пастора. На улицах не было ни души, в часы служб Имбока будто вымирала, и всё же я не мог избавиться от ощущения постоянного преследования. Незаметно оглядываясь назад, я, однако, каждый раз убеждался, что я – единственный, кто находится сейчас не в церкви.

Найти хижину священника не составило особого труда. Я толкнул незапертую дверь и вошел. Как я уже успел заметить, в Имбоке нет на дверях замков: у здешних обитателей не возникает даже мысли о воровстве. Зачем, если под водой таятся несметные сокровища, и каждый, рано или поздно спустившись в море, сможет к ним прикоснуться. Золото здесь – скорее предмет культа, знак благосклонности бога, но никак не средство или признак обогащения. Им это просто не нужно. Полагаю, я всё-таки сумел добраться до Хорхе незамеченным, и это давало хоть какое-то ощущение успеха. Хотя, учитывая мое положение, скорее иллюзию успеха, но выбирать мне не приходилось.

Пастор появился, по моим расчетам, где-то через час – я уже начинал дремать, сидя на единственном во всей хижине стуле. Увидев меня, Хорхе порядком удивился. Он закрыл дверь, снял с головы широкий золотой обруч и уставился на меня своими немигающими глазами.

- Я рад тебя видеть, Пабло. После нашего последнего разговора ты пропал почти на неделю. Что-то случилось?

Я недоуменно встретил его взгляд. Кажется, я снова не всё знаю.

- Когда был наш последний разговор?

- Пять дней назад, - Хорхе непонимающе пожал плечами. – Ты явился ко мне, утверждая, что находился в воспоминаниях Ксавьера и там кого-то убил. Потом мы вместе вышли отсюда и попрощались уже неподалеку от вашего особняка. С того дня я тебя не видел.

- То есть… как? – сипло выдавил я, не в силах скрыть растерянности. – Пять… дней?

- Именно, - подтвердил священник и вновь выжидающе уставился на меня, сцепив пальцы и пряча руки в длинных рукавах своего одеяния. – Постой-ка. А что именно так тебя удивляет? Я пытался за эти дни поговорить с Ухией, чтобы выяснить, где ты и что с тобой произошло, но не мог этого сделать так, чтобы не наткнуться на Ксавьера. Общение с ним не входило в мои планы.

- Пять дней… - обреченно повторил я. Кажется, Хорхе заметил панику в моих глазах. – Я ничего не понимаю…

Пастор смотрел на меня с нарастающим удивлением. Затем, будто разрывая повисшую в воздухе тревогу, он резко взмахнул рукой.

- Когда ты ел последний раз?

- В том-то и дело, Хорхе, что я не знаю.

- У меня есть рыба и хлеб. Ты можешь поесть, а потом расскажешь, что последнее ты помнишь. Судя по твоему лицу, наш дорогой губернатор устроил тебе очередное испытание. Я предупреждал, будь осторожен со своими мыслями в его доме.

Я только неопределенно мотнул головой. Я действительно не знал, когда ел в последний раз, однако голода не испытывал. И всё же я решил, что не будет лишним подкрепить силы. Сложность моего положения заключалась в том, что реальность и видения сливались в пугающую бесконечность, а я абсолютно не представлял, что может произойти со мной в следующий миг.

- Могу я попросить тебя, пока я ем, рассказать мне максимально подробно, что происходило в нашу с тобой последнюю встречу?

Хорхе не стал возражать и сел напротив меня на грубо сколоченную скамью. Я разломил хлеб дрожащими пальцами и принялся жевать.