Пришельцы из прошлого

Я слегка покачал головой и сделал чуть заметный жест в сторону улицы. Потом снова взял в руки журнал, который якобы с интересом читал последние полтора часа. Прошло еще несколько секунд, прежде чем Лорис сдвинулся с места. Природа не наградила его выдающимися умственными способностями, на что я и рассчитывал.

Спустившись по лестнице, он прошел мимо меня и, поколебавшись долю секунды, вышел. Поднявшись, я лениво последовал за ним. Он переминался с ноги на ногу за дверью, а при виде меня немного отодвинулся. Ему не хотелось терять меня из вида, хотя, как поступить, он не знал. Я появился слишком рано, у него еще не было инструкций.

Он двинулся к реке Санта-Фе, то и дело оглядываясь. Зимой река почти полностью пересыхает, и сейчас лишь жалкая струйка пробивалась сквозь песок и камни. Обрывистые берега кое-где укрепила каменная кладка. В прошлом я не раз наблюдал, как вода выходит из берегов, вызывая не панику, а радостное оживление горожан. Вдоль реки узкой полоской тянулся парк — красивые зеленые газоны, высокие деревья, столики для пикников. По низким арочным мостам реку пересекали городские улицы. Дойдя до парка, Лорис двинулся вверх по течению, явно в поисках места, где мы могли бы побеседовать вдали от посторонних глаз. Наверное, уединение ему требовалось не только для беседы, но и для того, чтобы в случае необходимости как следует проучить меня. Думаю, последнее и занимало его больше всего.

Я шел за ним, не отрывая глаз от его широкой спины и чувствуя, как во мне все кипит от ненависти. Сейчас я мог позволить себе ненавидеть. Я дольше не нуждался в душевном спокойствии, необходимом для ясности мысли.

Я выманил Лориса из тайного убежища, и теперь он был передо мной как на ладони; я думал о Бетси и о потерявшей сон Бет, Я мог бы вспомнить — но не хотел мелочиться — и о подлом ударе сомкнутыми пальцами в солнечное сплетение, и о рубящем ударе краем ладони по шее, и о зверском пинке в ребра носком ботинка. Я мог бы составить такой длинный перечень его омерзительных деяний, что возник бы вопрос, стоит ли оставлять в живых подобного негодяя.

Он выбрал место, на котором остановился бы и я, учитывая, что наступил день, город пробудился и законопослушные обыватели спешили на службу. Он перепрыгивал с камня на камень и вскоре исчез под аркой моста. Я проскользнул вслед за ним.

Там царил полумрак. Тусклый свет проникал сверху сквозь серповидные отверстия в середине моста. Струйка воды, протекавшая по пересохшему руслу, жалобно журчала. Лорис остановился, поджидая меня. Он что-то негромко бормотал. Вид у него был нетерпеливый и угрожающий. Думаю, он спрашивал, какого черта я явился сюда, и объяснял, что случится со мной или с Бетси, если я откажусь выполнять его приказы.

Я не разбирал слов — то ли из-за шума воды, то ли просто потому, что не хотел их слышать. Лорис не мог сообщить мне ничего интересного. По мосту над нами проезжали машины. Меня это устраивало. Я вытащил револьвер и пять раз выстрелил Лорису в грудь.

XXVIII

Наверное, хватило бы и меньшего количества выстрелов, но пули были мелкого калибра, а Лорис крупный мужчина. Мне требовалось точно знать, что он покойник. Он казался удивленным, настолько удивленным, что не шелохнулся в течение всего времени, которое потребовалось мне, чтобы наполовину опорожнить обойму.

Под мышкой у него тоже было кое-что припрятано, я видел, как оттопыривался его пиджак. Но до револьвера он дотянуться не успел. Наверное, больше полагался на свои кулаки, на борцовские приемы, чем на оружие. Наклонив голову, он метнулся вперед, пытаясь ухватить меня. Я отступил в сторону, подставив ему ногу.

Он рухнул на землю и уже не поднялся. Воздух со свистом вырывался из его продырявленных легких, этот звук действовал мне на нервы. Будь он оленем, я перерезал бы ему горло. Однако он был человеком, и я не желал, чтобы у него на теле зияла ножевая рана. Маку тогда будет труднее объяснить обстоятельства его смерти газетчикам.

Лорис вздрогнул в предсмертной конвульсии и, скрючившись, застыл. Нагнувшись, я извлек оружие из его пиджака. Это был гигантский револьвер — именно такая пушка подходила человеку подобного склада. Он настолько привык таскать его с собой, что в нужную минуту просто забыл им воспользоваться. Револьвер был липким от крови. Я вышел из-под моста, но тут же нырнул обратно, услышав шаги бегущего человека.

К мосту торопился тот самый цивилизованный фараон в сером костюме, с которым мы обменялись сигналами в отеле. С короткоствольным револьвером в руке он ринулся под арку моста. Такой поступок требует немалого мужества, хотя, с другой стороны, если у человека за лацканом пиджака бэйдж полицейского и он полагает, что чья-то жизнь в опасности, подобные действия являются его прямым долгом.

— Брось оружие! — спрятавшись в тени, приказал я.

— Хелм?

— Брось оружие! — коротко повторил я. Вид трупа, нашпигованного пулями, мог нежелательным образом подействовать на его нервную систему.

— Но…

— Брось револьвер! Больше я повторять не стану. — Непонятно почему, но я ощутил легкую дрожь в теле.