Пришельцы ниоткуда

— Но вы только что говорили, что Земля — самая отдаленная из всех известных вам планет!

Аасс скривил губы, что было у него, как я узнал позднее, признаком крайнего затруднения.

— Как тебе объяснить? По правде сказать, мы и сами не все понимаем. Мы просто пользуемся этим. Попробую объяснить так: ты ведь знаешь, что Пространство и Время взаимосвязаны?

— Да, один наш гениальный физик не так давно установил это.

— Так вот, Пространство-Время, вселенная плавают в ахуне. Пространство замкнуто в самом себе, но Время открыто: прошедшее не возвращается. В ахуне, где нет пространства, ничто не может существовать, поэтому мы отделим небольшую часть Пространства, которая замкнется вокруг ксилла, и окажемся замкнутыми в этом пространстве, в ахуне, рядом с Большим Пространством вселенной, но не входя в него. Мы как бы дрейфуем по отношению к Большому Пространству, не смешиваясь с ним. По истечении какого-то промежутка времени, времени нашего ксилла, мы совершим обратный маневр и снова окажемся в Пространстве-Времени нашей вселенной, вынырнув в наш мир в какой-нибудь точке, которая, как мы уже могли убедиться на собственном опыте, будет удалена от Эллы не более чем на несколько миллионов ваших километров. Сейчас, чтобы вернуться, мы уйдем в ахун на внешнюю сторону нашего Пространства-Времени. Отправляясь к вам, мы вышли на внутреннюю сторону.

Возможно, что одновременно с перемещением в Пространстве на уж и не знаю сколько миллиардов километров мы также совершаем путешествие и во Времени, но этого я утверждать не стану: физические свойства ахуна нами еще слишком мало изучены. Как знать: возможно, мы, хиссы, по отношению к вам вообще еще не существуем? Или, наоборот, исчезли миллионы лет назад! Но это вряд ли, иначе за миллионы лет мислики уже добрались бы до вас, несмотря на все расстояния. Так или иначе, вы для нас, как и мы для вас, существа из Ниоткуда и из Никогда. И тем не менее мы существуем в одном и том же Пространстве-Времени, хотя никто никогда не сможет сказать, какое расстояние и за какой период времени мы должны преодолеть, чтобы воссоединиться, потому что для этого необходимо уйти в ахун, где нет ни Времени, ни Пространства. Понимаешь?

— По правде говоря, не так чтобы очень. Сюда бы какого-нибудь из наших физиков...

— Основную опасность представляют окружающие нас антимиры. Теория показывает, что каждая положительная вселенная окружена двумя отрицательными, и наоборот. В этих антимирах материя противоположна нашей: атомные ядра несут отрицательный заряд. На слишком большом удалении от нашей вселенной мы рискуем попасть в один из таких антимиров, и тогда вся наша материя улетучится, сгинет в чудовищной вспышке света. Должно быть, именно это и случилось, давным-давно, с несколькими ксиллами, которые так и не вернулись. Но с тех пор мы научились более точно управлять переходом в ахун... Теперь же я должен и сам совершить этот маневр. Пойдем со мной, если хочешь.

Мы прошли в сеалл, зал управления. Склонившийся над приборной доской Суйлик уже заканчивал настройку аппаратуры. Аасс указал мне на кресло, предупредив:

— Что бы ни случилось, молчи!

Он и Суйлик приступили к долгой перекличке, чем-то напоминавшей контрольную проверку приборов, производимую пилотами тяжелого бомбардировщика. После каждого ответа Суйлик щелкал тумблером, поворачивал рукоятку или опускал рычажок. Когда все закончилось, Аасс повернулся ко мне и ухмыльнулся одной из тех хиссовских ухмылок, когда верхняя губа приподнимается над острыми зубами.

— Ахеш! — прокричал он.

Прошло секунд десять, но ничего не изменилось. Я ждал, затаив дыхание. Внезапно ксилл резко наклонился вперед, и, чтобы не полететь на пол, мне пришлось вцепиться в ручки кресла. Нарастал странный звук, в котором смешивались грохот и свист, — но и только. Затем снова наступила тишина, ксилл перестал дергаться. Аасс поднялся на ноги:

— Теперь мы подождем 101 базик.

Я спросил, что такое базик: оказалось, это их единица времени, отмеряемая крошечными часами. Один базик соответствует одному часу одиннадцати минутам и девятнадцати секундам.

Я не стану останавливаться на этом отрезке времени в сто один базик. Жизнь в ксилле была столь же однообразной, сколь она, вероятно, бывает на какой-нибудь из наших подводных лодок: никаких маневров совершать не приходилось. Все хиссы, кроме одного дежурного в сеалле, играли в игры, отдаленно напоминающие шахматы, читали толстые книги, отпечатанные темно-синим шрифтом на гибкой и прочной материи, разговаривали между собой. Вскоре я заметил, что, за исключением Аасса, Суйлика и Эссины, они не отвечали мне, когда я пытался установить с ними ментальный контакт. Остальные довольствовались лишь улыбками и продолжали заниматься своими делами.