Пришельцы ниоткуда

Обычно мои дни протекали так: я вставал на рассвете, завтракал вместе с Суйликом и улетал в лабораторию. По прибытии я спускался на террасу и заходил за Ульной и ее братом. Мы работали до полудня, а затем обедали либо в Доме чужестранцев, либо — что происходило гораздо чаще — в звездолете. Затем мы возвращались в лабораторию и выходили оттуда часа за два до заката. Если погода была хорошая, мы купались в заливе. Заплывать далеко было опасно, потому что море кишело «всиивзами», рыбами исключительно хищными, но поперек залива стояла волновая завеса хассрна, отгонявшего их своими дифференцированными абиотическими лучами. Помимо наших товарищей по лаборатории к нам часто присоединялись Эссина и Суйлик. Хиссы — непревзойденные пловцы! Суйлик не раз проплывал у меня на глазах стометровку за сорок семь секунд, играючи побивая наш мировой рекорд.

Хиссы, как и синзуны, увлекаются физическими упражнениями. Они гораздо слабее землян, однако намного превосходят нас в гибкости. Мне надоело, что меня все время оставляют позади и в плавании, и в прыжках, и в беге, и я ввел на Элле состязания по метанию ядра, диска и копья, вернее, не ввел, а возродил, так как некогда у хиссов существовали похожие виды спорта.

Уже в темноте мы с Суйликом возвращались домой на реобе. По дороге Суйлик учил меня распознавать созвездия их небосклона. Иногда мы, уже дома, засиживались допоздна, просто глядя на звезды или наблюдая за ними в маленький телескоп. Хиссы — космический народ: у них даже дети знают наизусть все созвездия. Это с них спрашивают на экзаменах. Иногда на маленьком, похожем на торпеду аппарате, гораздо более быстром, чем реоб, но менее устойчивом, по вечерам к нам прилетала Ульна с братом.

Пока я со своей группой работал в лаборатории, пытаясь найти для хиссов действенную защиту от излучений мисликов — кое-каких результатов мы все же добились, — Суйлик и сотни других командиров ксиллов усиленно тренировались, овладевая оружием, которое должно было сыграть решающую роль в предстоящей борьбе. Посреди Зеленого моря был эвакуирован остров, превращенный в учебную мишень. На него обрушили сотни бомб, начиная с атомной, похожей на нашу, и кончая страшными разрушительными снарядами, о которых мы на Земле, к счастью, не имеем представления: о них я тебе еще расскажу.

Затем, в один из дней, я получил приказ освоить управление ксиллом. Задача оказалась не из легких, и прошло более трех месяцев, прежде чем я с ней справился. В Пространстве управлять таким аппаратом не труднее, чем реобом. Самое сложное — это проходить через ахун, и, несмотря на все мои старания, я получил на экзамене только свидетельство второго класса, что примерно соответствует нашему званию «капитана каботажного плавания». Тем не менее я научился уходить в ахун и выходить из него более или менее точно, действуя методом проб и ошибок. Но я никогда не залетал дальше Четвертой вселенной. Для того чтобы сразу преодолеть по-настоящему большое расстояние, а главное вернуться, требуются такие математические способности, каких у меня не оказалось. По правде сказать, я так ничего и не понял в теории ахуна и пользовался ксиллом, подобно многим земным женщинам, которые довольно прилично водят автомашины, абсолютно ничего не понимая в двигателях внутреннего сгорания.

Как ни странно, позднее мне было гораздо легче управлять звездолетом синзунов. По словам хиссов, да и самих синзунов, звездолет уходит в ахун — по-синзунски «рр’оор» — совершенно иначе. Хиссы даже не уверены, что это тот же самый ахун! Как выяснилось, если ксилл и звездолет вместе уходят в ахун и проводят там одинаковое время, они никогда не «выныривают» в одном и том же районе вселенной. Расстояние между ними иной раз достигает четверти светового года!

Из этого периода жизни на Элле мне особенно запомнился один вечер. В виде исключения Суйлик, Эссина и я остались ночевать в Доме чужестранцев. Мы сидели на пляже, поджидая Ульну и Акейона. Суйлик только что официально объявил мне о том, что у них с Эссиной скоро свадьба, на которой я должен буду играть роль «стеен-сетана». Ульна почему-то пришла одна и села рядом со мной. Небо в ту ночь было удивительно ясное, и частые звезды блистали ярче обычного. Суйлик вздумал меня экзаменовать, и мне пришлось показать ему красновато-желтый Ориабор, красный Шессин-Сиафан, голубоватый Бероэ из созвездия Сиссантор и т.д.

— А ну-ка, скажи, не глядя, какая звезда сейчас сияет ярко-синим светом позади тебя примерно на тридцать градусов над горизонтом? — спросил Суйлик.

— Кальвено́! — ответил я торжествующим тоном и обернулся, чтобы проверить свой ответ. — Но, по правде говоря, — прибавил я, — эта Кальвено́ не такая уж яркая и не такая уж синяя.

— О, это зависит от ее высоты над горизонтом, — отозвался Суйлик, не поворачивая головы. — Однажды я был на одной из ее планет. Она необитаема, но очень красива.

Тут подошел Акейон с парочкой его друзей-синзунов, и мы заговорили о другом.