Пришествие

Знаешь, после таких слов, я прониклась к Иосифу чувством глубокого уважения. Не напрасно в народе его зовут праведником. Он человек величайшей души и доброты, и Мария должна быть благодарна ему за то, что, несмотря на пересуды, он в свои преклонные годы, решился на такой великодушный шаг.

Ну, все, дочка, мне пора возвращаться в дом. Желаю тебе удачи. Сообщи о результате, когда все сделаешь.

— Пока, мама! До связи!

Изображение Диты растаяло в воздухе. Иза, бережно спрятала коммуникатор, и, помедлив немного, пока глаза привыкнут к темноте, тем же путем, вернулась в дом. Она на цыпочках прошла в комнату, где крепко спала Мария, ласково посмотрела на нее, и, прикрыв покрывалом, обнажившиеся плечи девушки, удалилась в свою комнату.

А в Иерусалиме, Дита, закончив разговор с Изой, не спешила убирать коммуникатор. Несмотря на поздний час, она вызвала на связь Мельхиора, и обратилась к нему с просьбой, не позднее завтрашнего дня принести ей две криокапсулы.

Когда солнце поднялось уже достаточно высоко, на пороге дома появился Мельхиор в сопровождении Цилии. Елисавета, как обычно приветливо, пригласила гостей пройти в дом, где уже с раннего утра Дита хлопотала по хозяйству.

— Уважаемый Мельхиор, — обратилась хозяйка к гостю, — я всегда рада приветствовать тебя в своем доме, но сегодня, как я вижу, ты не один, а в сопровождении прекрасной юной девы. Не означает ли это, что и ты, наконец, решил покончить с холостой жизнью, и ввести в свой дом молодую жену? Мы с мужем моим были бы очень рады засвидетельствовать этот брак.

— К сожалению, нет, уважаемая Елисавета. Эта девушка, всего лишь дочь одного моего давнего приятеля. Она решила посетить наш город, и я приютил ее на время.

— Жаль, очень жаль. А я-то думала… Гелома, — обратилась она к Дите, — принеси гостям прохладительного питья, чтобы они смогли утолить жажду.

Дита утвердительно кивнув головой, направилась выполнять поручение хозяйки, а Мельхиор, не дав ей уйти, воскликнул:

— Подожди, Гелома, пусть Цилия пойдет с тобой и поможет тебе.

Цилия, понимающе посмотрела на Мельхиора, и вместе с Дитой вышла из комнаты.

— Привет, Цилия! Я так обрадовалась, когда Мельхиор сообщил мне о твоем прибытии. Знаешь, я хоть и в деталях все продумала, но ужасно боюсь допустить какую-нибудь непростительную оплошность, и то, что ты будешь рядом, вселяет в меня уверенность, что у нас вдвоем все получится.

— Я тоже рада видеть тебя! Смотрю, тебе тут прохлаждаться не приходится. Вот на, держи.

Цилия извлекла из-под многочисленных складок своего платья, две портативные криокапсулы и протянула их Дите.

— Еле донесла их, — призналась девушка, — они, хоть и маленькие, но очень тяжелые, и ужасно холодные.

— Спасибо тебе, — ответила Дита, с благодарностью принимая капсулы из рук Цилии, — и будь готова в любой час примчаться ко мне на помощь. По моим расчетам — ни сегодня-завтра. Не позже. Постой минутку, я отнесу их в свою комнату.

Дита нырнула в свою коморку, и почти тотчас, вернулась к Цилии. Она взяла с полки глиняный кувшин, наполнила его холодной водой, в которую добавила ароматный цветочный нектар, и, всучив Цилии четыре глиняных кружки, предложила ей вернуться в комнату, где беседовали Елисавета и Мельхиор. Дита наполнила расставленные Цилией кружки, и предложила гостям освежиться. Мельхиор сделав несколько глотков, поблагодарил хозяйку.

— Не буду отнимать у тебя, Елисавета, твое драгоценное время. Я рад, что ты находишься в добром здравии.

— Это все благодаря волшебным снадобьям Геломы! — Ответила женщина. — Принимая их, я как-будто помолодела, и чувствую невероятный прилив сил.

— Слушай ее во всем, и, кто знает, может быть сбудутся твои самые сокровенные мечты! Нам пора, прощайте, добрые женщины, и да пребудут мир и спокойствие в этом доме!

Когда гости покинули гостеприимный дом, Елисавета, вся, словно лучась от счастья, заключила Диту в объятия.

— Не представляю, как я могла жить без тебя. Ты не только вселила в меня надежду, но и помогла обрести здоровье плоти. Оставь свои дела, и присядь рядом. Я хочу тебе кое в чем признаться. Знаешь, твое присутствие в нашем доме благостно сказалось не только на мне, но и на муже моем. У нас теперь, — густо краснея и переходя на шепот, сообщила Елисавета, — почти каждую ночь бывает близость. Захария будто помолодел лет на двадцать.

— Вот что, Елисавета, я вижу твое желание о беременности не простая прихоть. Если так, доверься мне, и позволь мне осмотреть тебя.

— Я доверяюсь тебе, милая Гелома, делай все, что считаешь необходимым.

— Тогда соверши молитву Господу с просьбой о ниспослании тебе долгожданной беременности, выпей вот это снадобье, и приляг на свое ложе.

Дита достала склянку со снадобьем и протянула ее Елисавете. Та, как невиданную драгоценность, приняла ее из рук Диты.

— Иди, молись, а когда будешь готова, позови меня.