Пришествие Зверя. Том 1

Второй капитан завершил речь. Он ждал ответа. Боэмунд неотрывно смотрел на него. Сделав вдох, маршал поднялся, но не успел он заговорить, как поднялся и Тейн.

— Брат, — обратился он к Курланду. Обойдя вокруг стола, Максимус встал перед Имперским Кулаком. — Магистр ордена. — Он протянул сородичу руку. — Мой капитан. — Воины пожали друг другу предплечья. — Кулаки Образцовые сочтут за честь следовать за тобой в битве.

— Спасибо тебе, брат, — ответил Резня.

— Я не вижу изъянов в логике магистра ордена Курланда, — с места высказался Иссахар, наблюдавший за Боэмундом и Квезадрой. — Права, о которых он говорит, истинны. Мы обязаны признать их. Кроме того, — Сдиратель по-прежнему не сводил глаз с конкурентов, — я убежден, что Курланд будет прислушиваться к разумным советам по ведению кампании.

— Разумеется, — подтвердил тот.

Резня не был уверен, что его риторика полностью убедила Иссахара. Возможно, Сдиратель согласился из прагматических соображений, чтобы предотвратить конфликт между Черными Храмовниками и Багровыми Кулаками.

Квезадра безразлично опустил веки. Его взор, пронизывающий души других в поисках секретов, теперь скрывал мысли хозяина.

— Согласен, — только и произнес Багровый Кулак.

«Ты за меня или против Боэмунда?» — задал мысленный вопрос Курланд, но тут же подавил беспокойство о мотивах воина. Значение имел только результат.

Маршал выдавил мрачную улыбку:

— Не стану нарушать единогласие за этим столом. — Также подойдя к Резне, Черный Храмовник стиснул ему руку и добавил: — Веди нас достойно, брат.

Подтекст был ясен. Если Курланд не справится, только что созданный им союз рухнет. Резня принимал такие условия. В случае неудачи он заслуживал намного худшего наказания.

Но не прозвучала ли в голосе маршала нотка надежды? Курланду показалось, что да. Если так, то возводимая им стена еще может стать по-настоящему прочной.

Резня не знал только, осталось ли этой стене что защищать.

Глава 5

Терра — Императорский Дворец

Проходили дни. Орки не атаковали. Звездная крепость в небе над Императорским Дворцом источала неотвратимую угрозу, но не спешила исполнять ее.

«Чужакам и необязательно вторгаться», — думал Вангорич, направляясь к Великому Залу. Паника, вызванная появлением луны, уже унесла сотни тысяч жизней, и человеческий хворост по-прежнему вспыхивал пламенем истерии, которое не могло погасить даже масштабное развертывание силовиков Зека.

«Дайте нам достаточно времени, — словно бы говорил Дракан зеленокожим, — и мы сделаем всю работу за вас».

Никогда прежде он не чувствовал себя таким беспомощным. Во тьме бессонных ночей Вангорича терзали мысли о том, что теперь, когда погибель стоит на пороге Терры, в Официо Ассасинорум больше нет нужды. К чему пытаться воздействовать на политическую жизнь Империума или ограничивать излишества его владык, если любые интриги скоро закончатся?

Дракан не любил вопросов, на которые не мог ответить. Он готов был сражаться за Империум до последнего вздоха, но все его усилия за последние месяцы оказались бесполезными и даже хуже того. Великому магистру не удалось предотвратить кризис, причем таких масштабов, что еще недавно он лишь посмеялся бы над подобным прогнозом. Вангорич оказался виновен в той же самой халатности, что и прочие тщеславные куклы, называющие себя Верховными лордами. Он в некотором роде согрешил даже тяжелее других — льстил себе тем, что понимает больше остальных.

Он был высокомерным глупцом. И сейчас Дракан, как положено хорошей марионетке, собирается занять место на сцене для, возможно, последнего выступления перед тем, как опустят занавес.

На входе в Великий Зал ассасина встретил громогласный рев. Если это действительно его финальное представление, то, похоже, оно будет феерическим. Единый вопль наконец достиг ушей Двенадцати. Палата заполнилась впервые за несколько десятилетий. На трибунах собрались многие тысячи младших лордов, маловажных губернаторов и бюрократов со связями. Пришли они якобы за ответами, но не слушали никого. Каждый возвышал голос в споре, бросался вопросами, требованиями и бессмысленными обвинениями. Одни плакали, другие уже не старались делать вид, что участвуют в диалоге: их крики превратились в неразборчивый вой. Вангорич зашагал к возвышению в центре по широкой мраморной дорожке с золотой отделкой. Ему казалось, что он пробирается через пасть раненого, разъяренного зверя. К прискорбию Дракана, здесь больше не заседало правительство. Оставалось надеяться, что заменившая его толпа не издавала предсмертный стон цивилизации.

Подходы к возвышению охраняла фаланга Черных Люциферов. Бесчисленные сервы и посланники суетились по обеим сторонам от них, будто потревоженные муравьи. Они спешили по делам, прикрывая торопливостью никчемность своих занятий. Вангорич удивленно смотрел, как из толчеи возникает Веритус в силовой броне. Отодвинув пораженных стражников, инквизитор прошел остаток пути рядом с Драканом.

— Мы могли бы встретиться и в более подходящей обстановке, — заметил ассасин.