Пришёл, увидел и убил. Как и почему римляне убивали

В литературных источниках волшебники, приносящие в жертву маленьких мальчиков, встречаются на удивление часто. По сути, это ужасно извращённая версия совершенно нормальной – с точки зрения древних – практики принесения в жертву животных, тела которых затем вскрывали, чтобы по внутренностям узнать волю богов и предсказать будущее. Римляне – по крайней мере, жрецы – каждый день приносили животных в жертву; и чем более экзотические животные оказывались в их распоряжении, тем зрелищнее становились эти мероприятия. До нас дошло лишь одно описание процесса римского жертвоприношения – его оставил греческий писатель Дионисий Галикарнасский. Это был крайне ритуализированный процесс: животное заставляли склонить голову, очищали водой, ударяли по голове молотом и закалывали, пока оно падало[192]. Когда жертва умирала от потери крови, её тело вскрывали, а внутренности при необходимости исследовали на предмет знамений. Гаданием по печени и кишкам занимались специально обученные люди, входившие в особую коллегию жрецов – гаруспики. В городе Пьяченца была найдена знаменитая бронзовая модель печени, покрытая значками и надписями – подсказками для гаруспиков. Если правый верхний угол печени оказывался бугристым – это означало одно, если середина левой части была слишком твёрдой – другое, и так далее. Разумеется, это было священное и крайне запутанное знание, и, прямо скажем, довольно нелепый способ общения богов с людьми, но таковы были основы римской религии. Боги сообщают людям о своих намерениях с помощью бугорков на печени. Если согласиться с этим, нетрудно додуматься до того, что печень человека, и в частности – печень чистого и невинного ребёнка, тоже может содержать информацию о будущем. А раз доступ к ней можно получить, лишь убив невинного ребёнка, эта информация должна быть секретной, могущественной и зловещей.

Римских авторов интересовали только люди, приносившие в жертву этих маленьких мальчиков. Сам факт смерти ребёнка, прямо скажем, не слишком волновал писателей. Их смущало не столько убийство, сколько незаконное жертвоприношение, которому не было места в истинной религии. Подобный ритуал, совершённый с безбожными, эгоистическими целями – это, по их мнению, было гораздо хуже, чем расправа над малышом. Возьмём, к примеру, дело Публия Ватиния, народного трибуна 59 год до н. э. Это было ужасное время для Рима: сенаторов регулярно убивали на улицах, а все остальные постоянно судились друг с другом. Ватиний был вызван в суд в качестве свидетеля по делу Публия Сестия, обвинённого в получении должности с помощью взяток. Сестия защищал Цицерон, а Цицерон всегда выкладывался по полной, поэтому он написал целую речь, чтобы втоптать Ватиния в грязь и подорвать доверие к нему как к свидетелю. Цицерон начал с того, что назвал Ватиния незначительным и не заслуживающим внимания человеком, а затем истратил почти десять тысяч слов на то, чтобы порвать его в клочья. Хуже только обзоры на молодёжную литературу на GoodReads. Обозвав Ватиния дураком, развратником, безумцем, позором республики, пустым местом и вором, причём не больно-то знаменитым, Цицерон между делом упомянул, что Ватиний регулярно убивал мальчиков и гадал по их внутренностям. Звучит ужасно, вот только с точки зрения Цицерона его преступление состояло не в убийстве мальчиков, а в презрении к «гаданиям, благодаря которым основан этот город, на которых держится государство и его власть»[193]. Убийства были лишь частью святотатства, и, возможно, о них бы даже не вспомнили, если бы Ватиний не глазел на печень мальчиков[194]. Если бы он просто вёл себя как Джон Уэйн Гейси[195], никому бы не было до этого дела.