Присягнувшая Черепу

– Я ушла к Тэму, – ответила она.

– А монеты?

– Монеты – чтобы мне не пришлось возвращаться.

Она кинула копье себе под ноги на плавучий настил, достала из-за спины сеть и, умело встряхнув, развернула.

– Не будем тянуть.

– Ты заслужила голос много лет назад, – покачал головой свидетель.

– И заслужу снова.

– Ты же знаешь, так не делается.

– Они погибнут, – угрюмо сказала Чуа.

Громадные звери кружили по озерцу, словно предчувствуя кровопролитие. Я и в себе заметила растущее предвкушение. Больше недели я исподтишка разжигала гражданскую войну, щенком таскалась за Руком, силилась полюбить. Дни казались мутными, беспросветными. Я не понимала, приближаюсь к цели или медленно, незаметно для себя ухожу на дно. Давно уже я не отдавалась в руку своего бога. Мне до боли хотелось решительного движения и ясности.

– Справимся, – услышала я свой голос.

Свидетель поднял бровь, но ответить не успел, потому что Дем Лун попятился от воды.

– Нет, – пробормотал он, не отрывая глаз от крокодилов, и повторил громче, будто одним словом мог отгородиться от мира: – Нет!

Он повернулся, хотел бежать, но Рук поймал его за плечо и кивнул на окруживших нас мужчин и женщин. С копьями и луками.

– Если побежишь, тебя убьют.

Теперь зеленая рубашка накинулся на него. Он тяжело дышал, взгляд метался от крокодилов к Руку, потом к вуо-тонам и обратно.

– Нас убьют сраные крокодилы! Видел я, как это бывает. Они сначала откусывают ноги. Ты еще жив, когда гады тебя доедают.

Рук жестоко ударил его под ребра. Дем Лун скрючился, закашлялся, замолчал.

– Ты солдат, – тихо проговорил Рук, опустившись на колени, чтобы их головы пришлись вровень. – С тобой нас против этих зверей будет пятеро.

Он помолчал и заключил:

– Ты нам нужен.

– Не знаю, нужен ли, – вмешалась Эла, обняв трясущегося стражника за плечи. – Не в обиду будет сказано, он выглядит немножко нервным.

Дем Лун обернулся к ней:

– Мы покойники. Мы все умрем, чтоб тебя.

– Ну да, – согласилась Эла, недоуменно прищурив глаза. – Мы принимаем это условие, когда соглашаемся жить.

– Но не так же… – прошипел Дем Лун.

– А что с ними не то? – Эла скользнула взглядом по зверям. – Судя по виду, они отлично справятся. Крокодилы – одни из самых быстрых убийц.

– Мы не собираемся умирать, – сказала я. – Эла, оставь его в покое.

Жрица ответила мне обиженным взглядом.

– Я же его утешаю.

– Слишком много слов для тех, кто не имеет голоса, – вмешался свидетель.

Он взмахом руки подозвал к себе одну из вуо-тонов. Женщина положила перед нами ножи и отошла.

– Мы должны драться вот с этим ножами? – возмутился Дем Лун.

– Я буду кусаться, – заметила Эла и оскалила белые зубы. – Я здорово кусаюсь.

Рук мерил клинки взглядом.

– С одним или с двумя? – спокойно спросил он.

– По одному на каждого, – ответил свидетель. – Любой из детей вуо-тонов идет в воду голым, с тем же оружием.

– Голым? – встрепенулась Эла и смерила нас с Руком оценивающим взглядом. – Это будет отвлекать.

– Одежда тебя убьет, – сказала Чуа. – Крокодилам за нее легче ухватиться. И она тянет на дно.

Коссал молча сбросил свой балахон. Под ним у него ничего не было, но нагота ничуть не смущала жреца.

– Мог бы предупредить женщину, – заметила Эла.

Она обмахивалась ладонью, будто ей не хватало воздуха. Разыгрывала смущение, но при этом откровенно разглядывала старика.

– Я, – добавила она, – ожидала увидеть побольше морщин. И, признаться честно, не так много между ног.

Этих двоих можно было принять за пару говорунов на городской ярмарке, если бы не поджидающие в нескольких шагах крокодилы и не круглые застывшие глаза Дем Луна. Рук не разделял ни безразличия жрецов, ни ужаса своего подчиненного. Он молча раздевался, пользуясь заминкой, чтобы изучить животных. Мне бы следовало поступить так же, примериться к предстоящему бою, но взгляд мой невольно обращался к его животу и подтянутым бедрам. Я понадеялась, что в другой раз нам доведется раздеваться без зрителей – и, конечно, хорошо бы без хищников под боком, – однако до сих пор Домбанг только и делал, что обманывал мои надежды. Рук обернулся, встретил мой взгляд. Ананшаэль был совсем рядом – я чувствовала, как он баюкает в ладони мое сердце, скользит пальцами по венам, – но Ананшаэль невидим. И я, пока мое сердце испытывало мою плоть, смотрела на Рука и видела в его глазах такое же волнение перед боем, какое горело у меня в крови. Он долго удерживал мой взгляд, прежде чем повернуться к Чуа.

– Что-нибудь еще подскажешь?

– Их привлекает движение, – ответила женщина. – Заходите сзади. Забирайтесь на спину. Цельте в глаза. Схватив вас, зверь перевернется.

– Перевернется? – переспросил Коссал.

– Крокодилы предпочитают топить добычу. Переворачиваются, погружают в воду и удерживают. Убивают не зубы, а вода.