Прислуга в гостинице духов

Вторично меня просить не пришлось – такое действо я исполнила с большой охотой. Обложилась мятой, как Котик мягкими подушками, и даже на всякий случай пожевала пару листков. Герман к такой щепетильности остался равнодушен, разве что его губы вновь скривились в некоем подобии усмешки. Да и на здоровье – пусть усмехается сколько влезет, лишь бы защиту мне обеспечил!

Как раз после того, как все приготовления были окончены и я почти успокоилась, воздух невдалеке как-то странно завибрировал. Это было непонятно и необъяснимо, словно до меня донеслась вибрация от очень громкой музыки, в то время как она сама оставалась неслышна. Моментально посмотрев в ту сторону, я подобралась и сжевала третий листок.

Там были они! Ходячие желешки в количестве трех штук!

– Что, действительно видишь? – выдернул меня из лап нахлынувшего страха Герман.

Голубые глаза были прищурены и обращены ко мне.

Все язвительные замечания остались мной не озвучены, так как моей выдержки хватило лишь на утвердительный кивок.

Я уже всерьез начинала жалеть, что вообще сюда пришла, и очень надеялась, что в случае чего Герман меня все-таки не бросит. Ибо мы в ответе за тех, кого с собой на приключения притащили!

Безымянные двигались медленно и бесшумно. Передвигались на толстых длинных ногах, что придавало им человеческие черты, и, будучи полупрозрачными, переливались всеми цветами радуги. Вот уж точно – желатинки!

Глядя на их неотвратимое приближение, я силилась представить безымянных такими, какими изобразила их на иллюстрации. Смешными, забавными, капризными и чуточку бестолковыми. Что до первых трех определений, то таковыми настоящие безымянные вряд ли являлись, а вот последнее вполне оправдывали. Видимо, мозги у них были такими же желейными, так как, оказавшись около разложенной на земле баранины, они синхронно замерли и принялись озираться по сторонам.

– Жрать хотят, – ровно произнес Герман.

Как мне в скором времени пришлось убедиться, жрать они хотели отнюдь не мясо. То лишь служило для них приманкой, в то время как истинной целью являлись духи. А поскольку никаких духов, кроме них самих, поблизости не наблюдалось, они предпочли людей. А поскольку люди здесь присутствовали только в нашем лице, то и поглотить вознамерились именно нас. Точнее Германа, который сам вышел к ним навстречу. Я же продолжала восседать в окружении мяты, тихонько клацать зубами да дышать через раз – так, на всякий пожарный.

Мысленно я настроилась на очередной фильм ужасов, сопровождаемый неминуемым пролитием крови, но, к моему несказанному облегчению, ничего подобного не было и в помине. Конечно, комедией разворачивающуюся передо мной картину тоже вряд ли можно было назвать, а вот драмой – вполне.

Герман разобрался с безымянными в считаные минуты. Тихо к ним подкрался, а затем уложил одного за другим до того ловко, что я и оглянуться не успела! По земле растеклись невнятные желейные лужицы, от которых вскоре не осталось и следа.

– Что, и все? – не поверила я. – Так просто?

Теперь обратившийся ко мне взгляд был мрачным, как бы говорящим: нет, не просто. По-видимому, чтобы разделаться с безымянными, требовалось приложить немало сил, о чем свидетельствовала и мгновенная бледность, коснувшаяся лица Германа.

Я уже открыла рот, намереваясь спросить, можно ли теперь возвращаться в Большой Дом, как вдруг увидела позади него еще две полупрозрачные фигуры. Они двигались молниеносно, с нечеловеческой быстротой, и я только и успела, что судорожно выкрикнуть:

– Сзади!

К счастью, этого оказалось достаточно, чтобы Герман круто развернулся и, встретившись с безымянными лицом к лицу, отправил их к почившим собратьям.

После того как еще две лужицы впитались в и без того влажную землю, повисла гулкая тишина. Только костер слегка потрескивал да гудели над ухом назойливые комары. Под тем тяжелым, буквально придавливающим взглядом, каким смотрел Герман, мне и самой захотелось, уподобившись безликим, раствориться в земле. Но длилось это ощущение недолго – мне ко всяким тяжелым взглядам вообще не привыкать. У меня папочка – человек суровой армейской закалки и не так смотреть умеет!

Я невозмутимо смахнула с джинсов несуществующий мусор и поинтересовалась:

– Мне благодарности сейчас ждать или до утра отложим?

– Ты не должна их видеть, – судя по всему, благодарностей в планах и не стояло. – В тебе нет ни капли сил безымянноборца, я бы почувствовал.

– Так, может, объяснишь, как такое возможно? – Я спокойно встретила его взгляд. – Знаешь, по натуре я человек жутко любопытный, а если дело касается лично меня – любопытный вдвойне. Так вот сейчас мне жутко любопытно узнать, что же со мной не так. Предположения есть?

Кажется, такой реакции Герман от меня не ожидал. Наверное, думал, что, столкнувшись с безымянными, я начну если не психовать, то, по крайней мере, помалкивать и трястись от страха. Но здесь была вынуждена его разочаровать – страх у меня обычно проходил так же быстро, как плохое настроение. А еще от меня за версту разило мятой, так что, даже столкнись я с желешками нос к носу, – шиш бы они меня учуяли!