Присоединение Центральной Азии к Российской империи в XVIII–XIX вв.

По всем основным параметрам системы административного управления Туркестанским и Степным генерал-губернаторствами совпадали. Новшеством было введение в Туркестане уездных участков и должностей участковых начальников из местных военных и представителей военной администрации. Туркестанская административная система относилась к типу военно-народного управления. В оседлых селениях, кочевых аулах, в участках продолжало действовать традиционное управление, основанное на правилах и законах адата и шариата. Сохранялся также народный суд, который осуществлял свои функции среди кочевников на основе обычного права, а среди оседлого населения – на основе мусульманского религиозного права. Однако судья – казии и бии – стали избираться на съездах выборщиков на три года и утверждаться военными губернаторами областей. Решения судей контролировались уездными начальниками и участковыми приставами. Истец в народном суде оплачивал судебные расходы: мирзе (писцу), получавшему от 10 до 12 копеек за каждое рассмотренное дело, и есаулам (судебным приставам) – по 25 копеек[429].

Областные правления, являясь исполнительными органами власти, находились под контролем военных губернаторов; это был новый тип административного устройства, привнесенный в Среднюю Азию.

Города Туркестанского и Степного генерал-губернаторств в отличие от городов Европейской России не пользовались правом самоуправления. В 1877 г. исключение в этом отношении было сделано лишь для Ташкента: здесь действовало городское положение, по которому избиралась городская дума, состоявшая из городского головы и гласных. Но только одна треть гласных избиралась от «азиатской», а две трети – от «русской» части города. При этом в выборах проявлялись ограничения по этническому, имущественному и образовательному признакам: так, например, гласными могли быть только представители купечества, из предпринимательской среды и интеллигенции.

Сельские местности генерал-губернаторства делились на участки, кишлаки и аулы. Волости управлялись волостными, аулы и кишлаки – сельскими старшинами. Низовая администрация избиралась на три года. выборы проходили на съездах выборщиков от волостей, а в кишлаках и аулах – с участием всех жителей, имевших право голоса. На волостные съезды направлялось по одному выборщику от каждого из 50 хозяйств[430].

Во главе государственного управления Бухары стоял первый министр ханства – куш-беги. Ему принадлежала вся административно-распорядительная власть. Он контролировал работу финансовых органов, наблюдал за сбором хараджа и зякета. У куш-беги в подчинении были диван-беги, ведавшие сбором хараджа – поземельной подати, и зякатчи-калон, собиравшие налог со скота. Важной статьей государственного дохода была аминана – пошлина на экспортируемые товары. Особой статьей доходов бухарской служилой знати стал пешкаш – подношения в виде подарков. Практиковалась также продажа эмиром должностей – беков, амлякдаров, казиев и раисов. Беки управляли вилайетами, назначались и сменялись по представлению куш-беги. Амлякдары возглавляли тумены – административно-податные единицы; они также назначались и смещались эмиром по рекомендации куш-беги.

В Бухарском ханстве 90 % населения являлись сельскими жителями[431]. Они составляли костяк армии эмира, делившейся на пехоту, конницу и артиллерию. Во главе конницы и артиллеристов стоял топчи-баши – начальник артиллерии. охрану порядка в городах осуществляли миршабы – полицейские. Солдаты получали жалованье в размере одной тили, на эти скудные деньги им надо было кормиться и одеваться. Чтобы хоть как-то содержать семьи, солдатам разрешалось заниматься земледелием и мелкой торговлей.

В результате заключенного в сентябре 1873 г. нового договора о протекторате в Бухарском эмирате, хотя последний и попал под более жесткий, чем прежде, контроль империи, но сохранил часть льгот и привилегий. Назначенный особый представитель России не имел полномочий вмешиваться во внутренние дела ханства, за ним оставалось лишь право контроля над внешней политикой, военным и внешнеторговым положением ханства.

Возглавлял Бухарский эмират по-прежнему эмир, чье имущество не было отделено от государственного, что давало ему большие преимущества. Сохранился и громоздкий аппарат государственного управления.

Высшая административная власть в Бухарском эмирате осталась в руках куш-беги, который управлял всеми хозяйственными и гражданскими делами. Ему подчинялся младший куш-беги, ведавший финансовой частью, и чиновники – диван-беги, стоявшие во главе областей.