Пристрелочник

Мещера - русские люди. Этнографы будут, в 19 веке, именно в связи с мещеряками, отмечать различия в культуре, хозяйствовании, менталитете... между русскими разных волн расселения. Некоторые элементы языка, женского костюма, названия... могут уцелеть. Относясь, по сути, уже к другой общности людей.

Возникший конфликт не был межэтническим ещё и потому, что я сам себя русским, здешним, "святорусским" - не считаю. Кто-то может пьяную драку между сицкарями и опольцами рассматривать как национально-освободительную войну. Для меня, с позиции моей чуждости, это просто драка между нажратыми до скотского состояния стадами хомнутых сапиенсов.

Я - "Зверь Лютый", нелюдь. Город мой - не-Русь. Народ - "десять тысяч всякой сволочи". Каждого из которых нужно отмыть, отскоблить от его русскости или мещеряковости, или марийкнутости... Сделать человеком. Моим человеком. А какой у него "лицевой угол"... Да плевал я на это! А уж насмотревшись в греческо-татарские глазки великого русского исконно-посконного святого князя Андрея Боголюбского... И плевал, и поплёвывал.

Этот эпизод напоминал кое-какие случаи из первой жизни. Типа: "азеры наезжают, мзду хотят". Но - "Это наша корова! И доить её будем мы!". В данном случае: ловить рыбку в Мещерском озере. А как на той стороне себя называют...

"Труп врага хорошо пахнет". Добавлю - на третий день после смерти любые трупы, с любой самоидентификацией, пахнут одинаково.

Да фиг с ней, с рыбкой! Мало ли мест в округе. Но они взяли моих людей! И вели себя невежливо при встрече. Пошёл "храповик": хмырь распустил руки, босс не сдал хама - принял на себя. Я ответил "физикой". Их боец махнул копьецом, мои ответили клинками.

Гениальность "Русской правды" в том, что она позволяет остановить кровопролитие. Позволяет заплатить за кровь серебром. В родо-племенных обществах этого нет.

"Ну, так рассуди, кого ты предпочитаешь привести пленником в свой лагерь: эту женщину или такого человека, как я?

-- Неужели Длинный Карабин отдаст свою жизнь за женщину? -- нерешительно спросил Магуа, который уже собрался уходить из лагеря со своей жертвой.

-- Нет-нет, я этого не говорил! -- ответил Соколиный Глаз, отступая с надлежащей осторожностью при виде жадности, с которой Магуа слушал его предложение. -- Это была бы слишком неравная мена: отдать воина в полном расцвете сил за девушку, даже лучшую здесь, на границах...

Гурон, я принимаю твое предложение: освободи эту женщину. Я -- твой пленник".

"Кровь за кровь". Жизнь за жизнь. Вендетта.

Конфликт с мещерой заставил понервничать. Я ожидал сбора обще-племенного ополчения и большой войны. Мне повезло: уничтоженные мною воины принадлежали к чуждому, к смешанному марийско-мещерско-булгарскому роду.

Ещё с хазарских времён несколько булгарских семей жили среди мещеры. Для остальных здешних родов - влиятельны. Временами поднимают лесовиков против властей. В 1183 г. рязанский тысяцкий Матвей Андреевич разбил местных булгар близ Кадомы, а в 1209 г. был здесь убит. Вот сейчас, после разгрома русскими эмира у Бряхимова, мещеро-мещеряки мстить за булгаро-мещеряков - не пошли.

***

Настоящие проблемы - всегда в собственном дому.

Возвращаемся с победой - нас встречают криками. Отнюдь не восторга:

-- Эта! Тама! Терентия убили!

Я чуть в реку не свалился.

Бегом на верх. В углу полчища - две толпы народа. Одна, поменьше - возле Терентия. Лежит на земле, кафтан разорван, шапки нет, лицо кровью залито. Не шевелится.

Мать...! Как же так?! Я же в этого парня столько сил и денег вложил! Как я его выкупал, потом - его жену с детьми, потом дурную бабу успокаивал... С ним разговаривал, учил, объяснял... Я же его по всем своим производствам-промыслам прогнал! Он же единственный такой! Я ж без него как без рук!

Возле тела уже Марана:

-- Не скачи, лягушонок. Живой твой тиун серебряный. Чудом. Успел морду свою отворотить. Топор не в лоб попал, вскользь прошёл, кожу только содрал. Оклемается. Нут-ка, мужички, взяли болезного да ко мне в берлогу.

Она ушла, я у оставшихся спрашиваю - что за дела тут происходят?

Дела - знакомые. Как всегда - я дурак.

Я пошёл на войну, взял с собой пердуновских. На Стрелке из старожилов остались Марана да Терентий. Воинов - нет.

-- А я ему грю - на дровы пойдёт... и тащу себе, стал быть, для костра... а ён грит, тащи вона туды, воно гоже для дела... а я грю - а у меня чё, не дело, чё ли? И тащу... а он грит: ложь куда велю... а я грю: а ты хто такой, чтобы мне указывать. И ташу... а он, сука киевская, встал поперёк и грит: я, де, главный тиун на Стрелке... а я грю: хрен ты приблудный, отзынь с дороги, а он грит... про матушку мою... а я не стерпел да топор-то и выдернул... а он-то грит: не смеши... и хлебалом так паскудно лыбится... а я ка-ак махнул... чтоб он, ну с дороги-то... а он-то и подсунулся... А хрена он лезет! Тоже мне, вша лобковая! А гонору-то, гонору...

Версия подозреваемого озвучена им самим. Присутствующие заседатели одобрительно зашумели. Точнее - вокруг-стоятели.

-- Ноготок, ты где? А, вижу. Этого... чудака - на подвес. 20 ударов. Кнутом. Без ограничений.