Пристрелочник

-- Княже, вот ещё 6 мятежников, отличившихся в злодеяниях. Прошу дозволить отрубить им головы. Двое из них, как видишь - агаряне. Помогали язычникам в их идолопоклонничестве. Помятуя о доброте и ласке, явленной мне эмиром Великого Булгара Ибрагимом, почитаю своим долгом помочь "самому северному из знамён пророка" в его тяжкой борьбе за чистоту его веры.

-- Ну ты...! Ну вооще...! Никогда такого не бывало, чтобы на Святой Руси православные - магометан за измену ихнему магометанству...! А и правда - что ж не помочь правителю правоверных, казнив отступников от закона Мухаммеда?

-- Вторая пара - эрзя. Находники. Они тайком проникли в земли твои, разбойно убивали и грабили людей твоих.

-- Разбойникам, душегубам, с оружием взятым - смерть.

-- Третья же пара - из твоих собственных. Изменники, восставшие противу закону, веры и государя. Тебя.

-- Э, постой, постой! Княже, воевода лихо разогнался головы рубить. А ты глянь - лбы-то здоровые, за каждого по 6-8 гривен взять можно. А то и по десятку. Это ж сколько ж серебра за просто так под топор пустить!

"Старшая гридь" возражает. Следуя выбранному критерию оптимальности: эффективному наполнению княжеской казны. И своих кишень, соответственно.

Ребята бородатые! Смените, нахрен, критерий!

-- Жадные у тебя, княже, слуги. Жадные да глупые. Эти злодеи всегда, все свои жизни, будут нам врагами. Мои враги - дохнут. Ежели тебя скупость забирает - засчитай мертвяков в мою долю. Мне они в живых не нужны. Ноготок, давай дурней на плаху.

Ноготок невозмутимо отработал своей секирой 6 декапитаций. Спокойно, аккуратно стряхнув капли вытекающей крови, насадил отрубленные головы на колья по краям плота и, по моему кивку, столкнул "посылку" с мелководья.

Плотик, связанный из корявого древесного мусора, снесённого в половодье Окой на остров, с торчащими, вбитыми в щели и зарубины между брёвнышек, палками и кровавыми украшениями на них, понесло по реке. Растянутые между кольями мои фирменные ожерелья из отрезанных у мёртвых врагов ушей - напоминали ёлочные гирлянды. Только не горят, не мигают. И музычка... чистый релакс - лёгкий плеск речной воды.

Народ молчал. Пленные - от той непрерывной волны ужаса, которая накрыла их с самого утра, с момента, когда мои лодочки двинулись во фланг их каравана из густой тени высокого берега. Мои... мои знают, что я - "нелюдь". Что оценивать мои действия их, нормальной, общечеловеческой средневековой меркой - нельзя, бесполезно.

Но казни пробрали, кажется, и муромских гридней. Не количеством крови - они куда больше видели и делали. Но - рутинностью, привычностью, отработанностью действий Ноготка.

Обычно казни сопровождаются мощными эмоциями, красочными ритуалами, громкими заявлениями. А здесь...

"Эти - не нужны". И "этих" - не стало. Молча. "Немой Убивец". Будто избу подмели. Мужики мух - с большим азартом бьют.

И, конечно, "дракуловщина". Какой-то древний, заморский способ. Слышали, но не видели. А этот... владеет. "Зверь Лютый", Воевода Всеволжский.

Какой-то оттенок... не то, чтобы их униженности, но - моего превосходства, распространился среди муромских. Живчик стал говорить как-то... более прохладно. Поспешил собрать людей и нынче же - ещё пол-дня впереди, отправиться восвояси.

Напоследок я, таки, успел сунуть ему списочек необходимого поселению. У меня же что не тронь - или мало, или вовсе нету! Я работал? - Заплати.

Он как-то равнодушно ответил:

-- Погляжу-подумаю. Своих забот - полон рот.

Не-не-не! Так отпускать нельзя! Спонсор загружен собственными заморочками. Либо не даст ничего, либо даст "по остаточному принципу". Надо соседа как-то... взбодрить. Как-то... уелбантурить запоминающеся. Чтобы он и в опочивальне своей среди ночи в холодном поту вскакивал и судорожно соображал: "А всё ли я сделал хорошего для Ваньки-психа?".

С учётом нашей слабости и зависимости самого существования Всеволжска от Мурома - уелбантурить позитивно. Без обид и вражды. С неотвратимым уважением. Меня.

Глядя на загружаемый в княжеские и взятые у меня ладьи полон, поинтересовался:

-- Княже, а ты остальных мятежников уже побил?

-- Да. Почти всех. Остальные зимой сами сдохнут.

-- А полон взятый - уже продал?

-- Да. У нас караван осенний стоит. Разные купцы восточные, кто по Оке ходил - домой к себе собираются. Набирают напоследок невольников.

Это понятно: рабов нужно кормить. Поэтому значительную часть "живого товара" покупают в последний момент перед выходом в далёкое плавание. Опять же: в чужом краю вероятность побега раба значительно ниже, чем на его родине.

-- Совет дам. Заранее во избежание. В Муроме - продай полон сразу. Хоть - кому, хоть - почём. А на другой день скажешь купцам, будто только вспомнил: Воевода Всеволожский лодей с невольниками не пропустит.

-- Это почему это?! Тебе велено держать Стрелку, чтобы никакого ущерба торгу не было, чтобы купцы ходили свободно, безбоязненно, безданно-беспошлинно.