Пристрелочник

Я останавливаю, поднимаю её лицо, чуть глажу пальцами. По щекам, по губам... У неё на глазах выступают слёзы.

-- Ну-ну, Гапушка, полно красавица, полно грустить да злобится. Устала, бедненькая, суматошный был денёк, притомилася. Иди-ка к себе, отдохни, выспись.

Она судорожно вздыхает, начинает подниматься... и вдруг целует мне руку.

Нет, это не "поцелуй господской длани", это... просто прикосновение, просто... прижать ладонь к щеке, к губам.

Замереть. Очистить душу. Поверить в прощение. Вздохнуть.

Ушла.

Какая женщина! Так бы и... и не отрывался.

Так. О чём это я тут?

Провокация прошла успешно. Управляемость восстановлена. Вредные сомнения одного из ключевых персонажей моего окружения выявлены и устранены. В будущем, в критических ситуациях - поведение будет более... исполнительным.

Последней, хватанув стопку "крепкого на бруньках", выбирается Домна. Она в конфликт не лезет. Просто типа вспомнила о делах на поварне. А вот Мара и не собирается уходить. Наоборот - облизывается на Сухана.

Ещё за столом - "бабушка-прошмандовка" из брошенных войском. И 6 бритеньких полонянок. Устало однообразно повизгивающих с закатившимися уже глазами в ошалении от непрекращающихся прикосновений множества мужских ручонок со всех сторон во всех плоскостях.

Пора сваливать. Начальство не должно перегружать отдых подчинённых своим присутствием.

-- Ивашко. Остаёшься за старшего. Проследи, чтобы тут... безобразий не случилось. Повторять, как с княгиней литовской - не надо. А вон ту... пойдём-ка со мной. Гуляйте ребятки. Но - без приключений.

***

Ивашко поступил классически: отделил "а поговорить?" от "а повеселиться?". Желающие поесть и выпить остались за столом. Пятерых язычниц загнал в пустой балаган, и стал запускать народ. В порядке выслуги лет и социального статуса. Контролируя процесс, прежде всего - по критерию гигиены и отсутствия членовредительства. Сходно с системами контроля, использованных в вермахте, рейхсхеере и дай-Ниппон тэйкоку рикугун. Отечественный опыт... как-то не вспомнился.

Эффективность участников оценивалась коллективно. Как на новгородском вече - восторженными или презрительными громкими возгласами: "кто кого перекричит". Естественно возникший в таких условиях элемент соревновательности едва не привёл к появлению тотализатора. Не случилось исключительно из-за отсутствия наличных денежных средств у "участников забега" и зрителей.

Наша "бабушка-прошмандовка" добровольно и с большим интересом приняла на себя часть обязанностей. Особенно - в части проведения предварительных водных процедур молодым соискателям.

Разнообразные комменты в её исполнении, рассказы об обширном "боевом прошлом", забавные истории из личных "трудовых подвигов", подвигли молодёжь на экзерсисы, негативно оцененные Ивашкой. Однако "ростовский обычай", известный всему русскому войску в исполнении Новожеи и хорошо усвоенный нашей "бабушкой святорусского секса", был широко внедрён и многократно опробован. Наряду с более традиционными методами.

В целом - праздник удался. Все желающие получили массу позитивных ярких впечатлений. Общий эмоциональный фон в коллективе резко улучшился, что обеспечило заметный рост производительности труда и укрепление исполнительской дисциплины. Ребятки ещё несколько дней хихикали, вспоминая подробности своих похождений. Многие пожелали повторить, продолжить и разнообразить.

Тут я снова воспользовался опытом "всего прогрессивного человечества". Из множества разных примеров первым на ум пришёл Освенцим:

"Система мотивации для узников концлагерей, обычно именуемая Frauen, Fressen, Freiheit (бабы, жрачка, свобода), была введена в мае 1943 года. Для ударников производства предусматривалось особое вознаграждение: право на более частую переписку, дополнительное питание, возможность приобретать сигареты, и даже увольнения из лагеря (для узников германской национальности). Самым трудолюбивым и послушным выдавались боны стоимостью в две рейхсмарки на посещение лагерного борделя".

У меня тут ничего в части Fressen, Freiheit - нет. Остаётся только одно. Не использовать хоть какую мотивацию к интенсивному труду - загубить людей. "Я готов подписаться на любой кипеж, кроме голодовки" - голодовка и так у нас маячит постоянно. Рейсхмарок у меня нет, но неплохо пойдут и напиленные из дерева кругляши с вырезанными номерами. Которые выдают "передовикам производства".

Девки трудились ударно: при 180 самцах на 6 выделенных самок... Даже при 14-16-часовом рабочем дне моих парней на лесоповале загрузка полонянок оставалась раза в два выше, чем у "тружениц Освенцима" в зимнее время. Хотя, конечно, существенно меньше, чем у японцев в их "станциях утешения". Но и дать им отсыпаться после трудовых ночей - было бы чрезмерной для нас роскошью. В качестве бригады прачек они дополнительно вносили посильный вклад в построение города светлого будущего.