Пристрелочник

— Эта… ну… дозволь спросить. (Опять тот же мужик из новосёлов лезет. Уже лучше — спрашивает разрешения).

— Господин воевода.

— А? Чего? Кто?

— Когда говорить со мной надумал: продумай сперва слова. Которые ты решил мне сказать. Чтобы не экать-мекать. Твои «эта, ну» — моего времени перевод. Я тебе сказал. Если ты с одного раза не понял — вот, как раз на кирпичи и пойдёшь. А ко мне обращаясь, не забывай добавить — «господин воевода». Слушаю.

Мужика аж в багрянец бросило. Как мальчишку отчитали. И хоть бы кто?! Хоть был бы муж добрый, а то сидит… жердина плешивая. В косынке бабской. И ведь с остальными-то — запросто, без величания…

Только остальные — со мной уж не первый год. Ты, дядя, дорасти, докажи. А что ты муж бывалый… я и так вижу. Но — не мой. Пока.

— Эгх. Вот показал ты нынце, господин воевода всеволжский, как надобно строить город. Умно показал, замысловато. Поверху, говоришь, строить, по горам. Этой, как же её… параболой. Вот мужи добрые, не скудоумные, рядили-судили — как воды-то на горах взять. И тут ты указал: строить, де, водоводную машину. И гляжу я — всё-то у тебя для того есть, и мастера всякие, и железа-причиндалы. А цего нет — вон, мастер есть — сделает.

Так. Интересно. Чего я не учёл?

— Всё б хорошо, да только одна беда-бедёнышка осталося. Вот порастут от начала, как в мысовых городах, посады. Усами по бережкам. А после придут злыдни-вороги. Да усы-то и попалят-пообрубают. Тебе-то ницо, у тя и своих-то усов нема. А людям — муцение да разорение. А с того муки да погибели людям русским придут, что нарисовал-то ты красиво, а вот стены крепостной, защитительной — не нарисовал. Хоть бы и вся артеля тутошняя кирпичи пець стала, рвы копать да палисады ставить, а стену тебе не построить, не оборонить тебе людей простых от злых находников. А мне голова моя — дорога. Сидеть-поджидать, покуда сюда всякие душегубы явятця, да всё пожгут-пограбят… Ты уж звиняй, а пойду я с отседова. Господин Воевода Всеволжский.

Мой титул он произнёс с особым выделением голосом, поклонился, одел шапку и двинулся к выходу.

— Постой. Ты спросил — я тебя выслушал. Теперь и ты послушай. Мой ответ. Или ты из тех, кто «сам спросил — сам ответил»? Сядь.

У выхода поднялись и встали плечом к плечу двое молодых парней из моих гридней. Без мечей в руках, но в доспехах на плечах.

Тишина да покой. До первого слова. Никакой вражды. До первого удара.

Дядя фыркнул, хмыкнул, крутанул головой. Вернулся на своё место. Потом вспомнил где он и сдёрнул шапку.

* * *

Я уже говорил, что вопрос обеспечения внешней безопасности для средневекового поселения — из самых важнейших. Посмотрите на средневековые города Италии: Сан-Марино, Бергамо. Аль-Касаба в Малаге, Гранада… Безопасность, выражающаяся, прежде всего, в размещении поселения на вершине неприступной скалы, перевешивает все аргументы удобства, снабжения…

Или ты живёшь, пусть и неудобно, или ты не живёшь вообще.

В равнинных местностях, где отдельно стоящие скалы — редкость, их пытаются заменить мощными крепостными стенами. Я уже вспоминал цитадель Биляра со стенами в 10 метров толщины. Всё возможные варианты локальных «китайских стен» реализуются в Средневековье и Древнем Мире. Длинные земляные валы поперёк Ютланда, валы в Англии — от саксов, наши «Змеевы» — от степняков, большое W поперёк крутого горного склона стен Великого Стона для защиты 18 соляных бассейнов в Далмации… И в то же время — долгое отсутствие крепостных стен в Древнем Риме, в Александрии Египетской, в Спарте, в Лондоне… Последовательное отмирание городских укреплений в Центральной России в 17-18-19 веках… Повсеместное превращение городских крепостей в музейные экспонаты в 20 веке…

Есть функция — защита населения от внешнего нападения. А чем она достигается — десятиметровыми стенами, «покореньем Крыма» или мобильными комплексами ПВО…

«Зачем Спарте стены, если у неё есть доблесть её сыновей?».

Здесь этого не понимают. Не понимают вариантности, многообразия способов эффективной защиты.

Крепостная стена? Должна быть! — А зачем? — А как же без неё?! Это ж город! Должна быть огорода.

— Тебя как звать-то, мил человек?

— Самородом кличут. А цто?

По публике прошёлся смешок. Остряки мгновенно сформулировали какие-то вариации по теме «Конька-горбунка», точнее — прототипов и предвестников сказки Ершова. И упомянутых там трёх братьев:

«Средний был гермафродит:
Сам и трахнет, и родит».

Словечки мои ребятишки подбирают несколько иные. Ещё веселее получается. Смысл имени Самород… неоднозначен.

А вот это уже лишнее — пантомимически изображать процесс самозарождения Саморода. Выразительно получается — у паренька явные актёрские способности. Надо к нему присмотреться. То ли — в скоморохи определить, то ли — в спецагенты. Но сейчас… Хватит мужика дразнить. Хватит, я сказал!