Пристроить Коляна (СИ)

— А кто мы друг другу, Коль?

Она неожиданно перебивает, нет, буквально сбивает меня в полете. И я затыкаюсь. Не могу найти слова.

Кто мы друг другу?

Кто?

Любовники.

Это первый, самый логичный, вывод, что приходит в голову.

Но я, слава яйцам, не говорю его словами через рот. Видно, что-то в голове остается. И понимание, что это — вообще не то, что хочет услышать баба, есть.

И есть даже понимание, что именно она хочет услышать.

Но, бляха муха…

А я готов это сказать?

Я?

Не знаю.

Я понимаю отчётливо, что не просто так я сорвался за ней в чем был, не просто так стою тут и разговариваю, убеждаю в серьезности своих, сука, намерений… Как в девятнадцатом, мать его, веке!

Бред бредовый и цирк!

— Мы… Вер… Ну, ты мне не чужая, мне хорошо с тобой, и нам в постели хорошо, и вообще… Можно было бы…

Я говорю, опять понимая, что бред, бред, бред! Не то, что хочет слышать баба! Даже такая умная и спокойная, как Вера!

А то, что она хочет слышать…

Сука, как сказать-то?

— Коля… Давай на этом завершим.

Она говорит это твердо и окончательно. Настолько окончательно, что у меня мороз по коже.

— Вера, я не то хотел, вернее, то, но… Сука! — не выдерживаю, бью кулаком по сиденью байка. Где язык-то твой, Колян? В какой жопе?

— Коля, ты сказал то, что хотел сказать.

Ее взгляд снизу вверх на меня. Так почему же я ощущаю себя так, словно в землю по горло вколотили?

— Дальше не надо. А то это будет совсем глупо выглядеть. Как будто я напрашиваюсь. А я не напрашиваюсь, Коль. И ты прав, я зря вообще это все затеяла. Перехитрила саму себя. Хотела, как проще… Потому что тянет к тебе, думала, чистая физика… А сегодня…

— Да не было у меня ничего с ней! — Срывает меня на голос, — не было!

— Коля, я верю, ты что? — она успокаивающе кладет руку на плечо, смотрит опять серьезно и внимательно. А глаза холодные. Собранные. — Я понимаю. Твоей вины тут нет. Только моя. Я заигралась. Мне и переигрывать.

— Да не надо ничего переигрывать! Давай продолжать!

— Нет. Ты вот даже не можешь найти определение тому, кто мы друг для друга. И ты явно не хочешь серьезных отношений. А я… Понимаешь, я просто не выдержу еще одного раза. Еще одной женщины в твоих руках. Это моя проблема, только моя. Ты мне ничего не обещал. Я тебе тоже ничего не обещала. Но я и не собиралась… А про тебя думала, что все пройдет. И думала, что, когда это случится, я буду готова. А сегодня поняла, что не готова. Если меня всего за неделю нашего общения так раздавило, то что будет, если это случится позднее? Когда я…

Она не договаривает, отводит взгляд. А я все пытаюсь достучаться. Все пытаюсь вернуть на прежние хотя бы рельсы.

— Да ничего не случится, Вер! Почему вообще что-то должно случиться? — этот бред, эти, вроде правильные, но такие неправильные слова меня вымораживают, хочется уже ничего не говорить.

Хочется все прекратить. Утащить ее в лес. Трахнуть, закрыв обязательно рот ладонью, чтоб ни крикнуть, ни сказать еще что-то подобное не смогла. Я едва сдерживаюсь, если что.

— Ты хочешь серьезных отношений, Коль? — опять острый взгляд на меня. Сухой и жесткий. — Ты к ним готов? Готов к тому, что, например, через месяца три-четыре я забеременею? А? Или к тому, что у нас может быть свадьба? — она говорит спокойно, размеренно. А я не могу даже ответить. Потому что… Ну вот реально, я об этом не думал. И не представлял ни себя в роли папаши, ни себя в роли жениха. Не прикидывал, не планировал.

— А ты… Думала об этом? — из глотки вырывается хрип.

— Коля… Все женщины об этом думают. Честно скажу, я не думала насчет тебя в этой роли. Просто потому, что ты… Это ты. И не для тебя это все. Ты сейчас уверен, что хочешь быть со мной, а через день так же будешь уверен насчет кого-то еще. Тебе это привычно и легко. А я так не смогу. И потому честно признаюсь тебе, что я ошиблась. Не надо было тебе это все предлагать… Я тебя практически в безвыходное положение поставила своим предложением. Прости меня за это.

— Вера… Ты — дура? Ты о чем сейчас?

У меня очень конкретно начинает съезжать крыша. Я пытаюсь понять, что она говорит, за что просит прощения. Я пытаюсь осознать, насколько она серьезна сейчас.

И не брежу ли я.

— Я — дура, Коль. Дура. Прости меня.

Тут из-за поворота выруливает очередной дачный пазик, она машет, чтоб остановился.

Разворачивается к оглушенному ее словами мне.

— Прости. Не стоило. Прости. И прощай.

Делает движение, чтоб поцеловать, но останавливается.

И, пока я не пришел в себя, быстро запрыгивает в автобус.

А я только вслед смотрю.

И бензиновые пары не мешают. Потому что я не дышу.

Пытаюсь осознать произошедшее.

Это что получается… Она сейчас сказала, что во всем виновата, что я кобель, что я обязательно буду искать кого-то еще, как слабая на передок баба, а она этого не может терпеть… И сказала, что она ко мне неровно дышит, но как-нибудь это переживет.

А самое главное, что сказала… Это то, что я к нормальной жизни не пригоден. Для детей. Для семьи.

Типа, я такой и не виноват в этом.

Типа, гуляй, Колян. Гуляй.

Пазик давно уже уехал, я все сижу на байке и перевариваю произошедшее.

И, чем больше перевариваю, тем херовей мне и злей.