Притчи дедушки Бывалого

Беда пришла, когда один из самых верных, проверенных временем и трудностями друзей, мягко-трепетно, дипломатично, посоветовал «при издании следующего тиража книги» внести коррективы, напечатав «бордовый цвет» вместо «бардового».

— А вот это уже тройка! Это уже никак не четверка! А может быть и тройка с минусом?

Писатель наш, сочинитель запаниковал, зарыдал, хотел было рвать волосы, но вспомнил, что уже давно их нет на блестящей, как отполированный каток, лысине.

Заглянул в рукопись, а вдруг это не его ошибка. А опечатка. Безнадежно.

Обратился к корректору, как это такой ляп приключился, произошел. А в ответ — сюрприз. Какой такой цвет бордовый, это же от французского бордо. А какой он некрасивый этот цвет: темно красно коричневый. БАрдовый — совсем другое дело.

— И что же он собой представляет?

— Не пугайте меня. Может быть вы не знаете, кто такие барды?

— Конечно, знаю: Визбор, Высоцкий, Окуджава, Грушницкий…

— Ну, хоть что-то. А какая песня превратила их в бардов? Это знают только они сами. Бардов у нас в стране тысячи. Если человек сотворил песню, которая легла на душу, запала в сердце, если ее стали подпевать друзья, если ее не забыли и попросили исполнить через месяц или год, значит вы приняты в гильдию бардов.

— Но причем здесь бАрдовый цвет? Разъясните по-человечески, что это за зверь такой?

— БАрдовый цвет — он разный-разнообразный. Иногда нежно сиреневый, как морозные ледники в горах на рассвете. Порой благородно серый, почти белесый, как туман, окутывающий бригантину, отчалившую от родных берегов. Бывает теплым, как желтые языки костра в ночном лесу. Может быть и цвета бордо, что случается, когда полоса неприятностей окружила вас тюремными стенами и не разглядеть даже зарешеченного оконца.

Задумался горе писака-самонадеянный писатель. А что? А если попробовать и отбиться-отмазаться от критиков объяснениями корректора. Продемонстрировать, какой он продвинутый-передовой. А может быть, горделиво прикрыться Пушкиным: «Без грамматической ошибки я русской речи не люблю»?

Или «лучше подучиться, чем ужом крутиться»?

СКОРОСТЬ — ВЕЛИЧИНА ПОСТОЯННАЯ

Жили-поживали муж да жена. Долго жили, хорошо жили. Иногда жена, если не ругалась, мужу даже ласковое слово говорила. Муж тоже не отставал. Когда за интернет вовремя заплатить забывал, супружницу свою всегда находил за что похвалить. По событиям, ну, там 8 марта, день рождения цветы дарил. Детей они подняли, на ноги поставили. Внуков-внучек время от времени воспитывали.

Но с годами поколение это молодое все активнее стало сопротивляться правильному воспитанию-обучению. Обидные слова говорить начали. Мол, тормозишь дед. По скорости с редькой-тыквою соревноваться только и можешь. Однако муж-то наш подобные инсинуации категорически отвергал, потому как себя к пожилым лишь недавно приравнял.

Пробовал проучить юное поколение. Спрашивал, а знают ли они, что в их возрасте знать положено. Например, закон Бойля-Мариотта, или Гей-Люссака. Без мобильника-дебильника ответить не могут, все у Гугла ответы выведывают. А про Гей-Люссака, так вообще хохочут.

Пожаловался муж-супружник своему другу-однопартийцу (за одной партой в школе сидели) на ситуацию эту неприглядную. А тот ему рассудительно так заявляет, мол, и на самом деле не юнцы мы уже давно. Пятьдесят лет назад как молнии мы были. Что по лестнице взобраться, что за девицами угнаться. А теперь как мухи сонные ползаем.

Наш мужик с кондачка в спор ввязываться не рискнул. Говорит, обдумать надо проблему эту, исследования провести, проанализировать информацию, а уж потом решать, ставить ли на себе крест.

Встречаются они через неделю. Муж-супружник довольный уверенно так заявляет, что скорость не утратил, не потерял. Объясняет, что когда женился, то была у него теща. Женщина обстоятельная, обаятельная, а главное, умнющая. Вот как-то раз, уж теперь и не вспомнить, о чем разговор завязался, она и говорит:

— Смотри, какая тебе жена превосходно-замечательная досталась, ударники коммунистического труда позавидуют. Вот вызвали тебя срочно на службу, так пока ты носки надевал, она тебе и брюки и рубашку успела выгладить.

Так вот, говорит наш муж-супружник своему другу-однопартийцу, что провел он научный опыт-эксперимент. А в сухом остатке…

— Представь, пока я носки надевал, жена моя, стахановка, и брюки и рубашку, как в молодости, выгладить успела. Так что не правы внуки-внучки, да и ты вместе с ними. Все в порядке у меня со скоростью.

ЗИГЗАГ МАРШРУТА

Жил-поживал мужчина. Среднего возраста, внешности привлекательной. Ну, не Жерар Филипп, не Мастрояни. Но все же очень даже ничего. В общем, женщины его вниманием не обходили. Наверное, из-за этого он и жил почти всегда один. Волю-свободу любил больше, чем уют в доме, чем борщ украинский или пельмени самолепные. А женщин тоже любил, но непродолжительно. Как почувствует угрозы-посягания на вольготности самому решать, что, когда и как делать, так и возвращается к сосискам и яичнице на завтрак.