Прицельное мышление. Принятие решений по методикам британских спецслужб

Такая личная дружба, а также профессиональное взаимоуважение между американскими и британскими криптографами способствовали развитию стратегического разведывательного партнерства, которое стало жизненно важным позже в ходе Второй мировой войны, даже несмотря на значительные политические разногласия между британскими начальниками штабов и Объединенным комитетом начальников штабов США. Я был рад узнать, что во время своего визита в 1941 году Фридман был приглашен в мой старый кембриджский колледж Корпус-Кристи, основанный в 1352 году, одним из членов его совета профессором Э.Р. Винсентом, ставшим старшим аналитиком в Блетчли-парке. Этот визит побудил Фридмана записать в своем дневнике: «Здесь стоят в спокойном достоинстве и великой силе здания, посвященные учености и демократическим институтам и достоинству человека»[162].

Уинстон Черчилль, будучи премьер-министром, не забыл о том, что Винсент был одним из тех, кто основал в 1919 году Британскую криптографическую организацию (ставшую затем Блетчли-парком), объединив Комнату 40 адмиралтейства, ответственную за телеграмму Циммермана, и армейский отдел военной разведки, с которым Уильям Фридман работал на Центральном фронте. Я не могу удержаться, чтобы не процитировать письмо Черчиллю 1941 года от ведущих криптоаналитиков Блетчли-парка, в числе которых был пионер вычислительной техники Алан Тьюринг:

Уважаемый премьер-министр,

Несколько недель назад Вы оказали нам честь своим визитом, и мы полагаем, что Вы считаете нашу работу важной. Мы думаем, однако, что Вы должны знать, что поиск ключей к морским шифрам [шифры немецкой машины «Энигма»] откладывается по крайней мере на 12 часов каждый день из-за нехватки обученного персонала и усталости наших дешифровщиков… все, что нам нужно, чтобы исправить ситуацию, – это около 20 обученных машинисток, если мы хотим сделать свою работу так хорошо, как это возможно и должно быть сделано. Поэтому абсолютно необходимо, чтобы наши потребности, какими бы незначительными они ни были, были немедленно удовлетворены.

Ваши покорные слуги,

А.М. Тьюринг, У.Г. Уэлшман, К.Х.О. Александер, П.С. Милнер-Берри

Стюарт Милнер-Берри, один из первых подписантов этого послания, был отправлен в Лондон, дабы лично доставить письмо Черчиллю, поскольку криптоаналитики опасались, что, если письмо будет отправлено по обычным каналам, оно никогда не дойдет до великого человека. Стюарт обманом пробрался мимо вооруженного часового у дома № 10 по Даунинг-стрит и смог запугать секретностью дела личного секретаря премьер-министра, и таким образом письмо дошло до Черчилля. Незадолго до прихода в Центр правительственной связи мне посчастливилось встретиться со Стюартом Милнером-Берри, к тому времени посвященным в рыцари и работавшим в казначействе Ее Величества и известным в британских шахматных кругах. Он покинул мир секретов в конце войны, поскольку – как он предупреждал меня – ничто не могло соответствовать интенсивности такого рода деятельности в мирное время.

Тем не менее я остался на своей работе… Письмо, которое он доставил премьер-министру, оказалось жизненно важным для военных действий: копия письма в Национальном архиве свидетельствует, что Черчилль написал на нем: «Действовать немедленно. Убедитесь в порядке чрезвычайной важности, что у них есть все, что они хотят, и доложите мне о выполнении». Все было сделано в течение месяца.

До конца войны Черчилль оставался самым большим сторонником Блетчли-парка, и расшифровки оттуда каждый день доставлялись ему лично с курьерами. История с просьбой криптографов в 1941 году о дополнительных машинистках напоминает средневековую немецкую пословицу, гораздо позже отнесенную к поражению короля Ричарда III в битве при Босворте (и известную русскому читателю в переводе С.Я. Маршака):

Не было гвоздя – подкова пропала.
Не было подковы – лошадь захромала.
Лошадь захромала – командир убит,
Конница разбита, армия бежит.

Враг вступает в город,

Пленных не щадя,
Оттого, что в кузнице
Не было гвоздя[163].