Притворись (ЛП)

Я взглянул на Макс, а та пожала плечами и сказала:

- Конечно, мы это обсудим.

Но к этому моменту мы уже “расстанемся”. Интересно, как она это устроит? Ей придется сделать из меня плохого парня, чтобы не получить из-за этого взбучку.

- Хорошего вам завтра полета, - сказал я им.

Миссис Миллер снова меня обняла, будто убеждала себя, что я настоящий. А потом они спустились по лестнице и ушли. Я закрыл дверь и оглядел квартиру Макс. Ее мать настояла на том, чтобы оставить все блюда, которые она купила, вместе с подушками, покрывалом, елкой и, кто знает, чем еще.

Больше она не была пустой, но все равно оставалась безжизненной, потому что это была не Макс.

- Ну что ж, Злая Девочка…

- Мы выжили, - сказала она.

Я не был готов уходить, но у меня не было больше повода оставаться.

Хотя у меня имелась еще одна причина, чтобы удержать нас вместе, но я был чертовски уверен, что это плохая идея. Когда я согласился на все это, то она пообещала мне свидание.

Раньше все это казалось безобидным - невинным влечением. Я думал, что так смогу отвлечься от Блисс, и это произошло. Я думал об этом, как о свидании с гарантией, потому что мы оба знали, что оно ни к чему не приведет.

Но теперь я больше не был в этом уверен. Ну, может, только мой мозг, но все остальное во мне - нет. Любое свидание между нами не будет безобидным и уж точно простым.

Поэтому как бы я ни хотел свидания, о нем я не упомянул.

- Спасибо, что вытерпел все это, - сказала она. - После всего, через что ты прошел, мне, возможно, следует тебя отблагодарить. Можешь записать в свое резюме - опытный бойфренд.

- Эй, я съел довольно много вкусной еды. Думаю, для большинства парней этого достаточно.

- Еды и секса, - сказала она.

Повисло неловкое молчание. Ее щеки так мило вспыхнули, что я позволил этому молчанию продлиться еще, потому что мне нравилось видеть ее не в своей тарелке.

Наконец, она раздраженно вскинула руки и сказала:

- Что? Это же правда! Хочешь сказать, что не думаешь постоянно о сексе, Золотой Мальчик?

- Ну, конечно, думаю.

И прямо сейчас я думал о нем, и от этого покинуть квартиру было нелегко. Мои глаза, как и обычно, были прикованы к ее губам, и у меня возникло внезапное желание взъерошить ее волосы, вернув их к обычному состоянию. Мне хотелось увидеть ее без этой нелепой водолазки, чтобы была видна ее кремовая кожа и украшавшие ее узоры. Боже, неужели только сегодня утром я видел ее дерево-татуировку в полной красе? Я до сих пор мог себе представить голые ветви и извилистые корни. Интересно, что оно значило для нее? Интересно, каково это провести по этим линиям подушечками пальцев? Своими губами?

Она прочистила горло, и я понял, что стою и пялюсь на нее, представляя ее голой, черт знает, сколько времени.

Я откашлялся.

- Ну, мне, наверно, пора.

Пойти и начать биться головой о стену. Выпрыгнуть перед движущейся машиной. Заняться делом. Подходило все из вышеперечисленного.

- Да, - сказала она. - Э-э, спасибо тебе… еще раз за все.

Я покачал головой и улыбнулся.

- Не за что. До встречи, Злая Девочка.

Я открыл дверь и шагнул в коридор.

- Спокойной ночи, Кейд, - сказала она.

Я лишь позволил себе оглянуться на секунду и сказать:

- Спокойной ночи.

Я спустился по лестнице и вышел на улицу. В Китайском квартале было довольно оживленно, поскольку на День благодарения рестораны все еще оставались открытыми. Я бросил последний взгляд на дверь дома Макс и пообещал себе его забыть.

Я отказал себе в том, что не могу получить. Я не смогу снова через это пройти. Я сказал: “Прощай, Макс”, - и отправился к ближайшей станции метро.

В пятницу мне было слишком лениво вылезать из постели. Чтобы не быть совсем уж жалким, я пролежал до второй половины дня. Стремясь сделать хоть что-то за день, я набрал номер своей бабушки.

Я солгал Блисс насчет ее болезни, потому что знал, что та все равно не усомнится. Ба заболела в начале нашего выпускного года - пневмонией - и чертовски меня этим напугала. Она - все, что у меня есть, и я думал, что потеряю ее. Мне было двадцать один, и вся моя жизнь крутилась вокруг вечеринок, как и у большинства ребят в колледже. Но не такими я видел наши последние совместные месяцы в колледже. Примерно в это время я заставил себя серьезно задуматься о будущем. И примерно в это же время я начал испытывать чувства к Блисс.

На четвертый или пятый гудок она ответила, наверно, потому что так долго шла к телефону. Она была старенькой… и как она любила говорить, “медленной как черепаха”.

- А вот и я, - ответила она.

Никогда не слышал, чтобы кто-то отвечал на звонок, как она.

- Привет, Ба.

- О, Кейд! Я так рада тебя слышать. Нам ужасно тебя вчера не хватало.

Я закрыл глаза, удивительно взволнованный ее голосом. Должно быть, это из-за вчерашнего обсуждения моих родителей и компании с Миллерами. Воспоминания о семье все еще свежи в моей памяти.

- Мне тоже тебя не хватало, Ба.

- Как прошел День благодарения с Блисс, дорогой?