Притворись мертвым

Миссис Хикман сделал шаг в сторону и позволила им войти. Из кухни, расположенной сразу же за холлом, струился свет. Ким пошла на него и оказалась в помещении, в котором царил беспорядок, но в то же время витали восхитительные запахи.

Дверь из кухни с другой стороны была открыта в просторную застекленную оранжерею.

– Прошу простить за беспорядок, но я готовлюсь к завтрашней вечеринке… – пояснила женщина, вытирая руки о чайное полотенце.

Ким заметила, что ее плечевые мышцы напряглись.

– Мы хотим поговорить о Луизе, – негромко сказал Брайант.

– Ну естественно, – кивнула миссис Хикман.

Она облокотилась спиной о столешницу и засунула руки в карманы хлопковых брюк, которые доходили ей до середины голени. Было видно, что эта женщина безропотно ожидает плохие новости.

– Миссис Хикман, не могли бы вы сказать, когда в последний раз видели вашу дочь?

– Двадцать пятого декабря две тысячи пятого года, – последовал немедленный ответ.

Одиннадцать лет назад. Гораздо раньше, чем жертва была убита.

– Вы так хорошо помните эту дату? – уточнила Ким.

– Да, инспектор, помню. Так что я могу для вас сделать?

– Вы можете подтвердить, что ваша дочь Луиза родила ребенка, еще будучи тинейджером?

– За три дня до ее шестнадцатого дня рождения, – кивнула миссис Хикман и сложила руки на груди. – А теперь соблаговолите сказать, зачем вы пришли.

Казалось, ей хотелось побыстрей узнать то, что, как она была уверена про себя, будет плохой новостью. У Ким создалось впечатление, что она ждет этой новости многие годы.

– Прошу вас, присядьте, миссис Хикман, – предложил Брайант.

– Со мной всё в порядке, благодарю вас.

– Мы нашли тело женщины, и у нас есть основания полагать, что это тело Луизы. – Ким сделала шаг вперед.

Женщина негромко вскрикнула. Может быть, она и ждала эту новость уже давно, но тем не менее слова инспектора ее потрясли.

Миссис Хикман подошла к обеденному столу и выдвинула стул. Брайант протянул ей руку, но она от нее отмахнулась. Сержант отошел в сторону, и Ким уселась напротив женщины, уронившей голову на руки.

Прошло много времени, прежде чем миссис Хикман встряхнула головой и подняла ее. И хотя глаза у нее были красными, к удивлению Стоун, слез в них не было.

– Все это был только вопрос времени, – прошептала миссис Хикман, глядя в стол.

– А почему вы так считаете? – поинтересовалась Ким.

– Как это случилось? – спросила женщина, встретившись наконец с Ким глазами. Детектив увидела, что те полны печали, но ее не оставляло ощущение того, что эта женщина уже давно оплакала потерю своего ребенка.

– Сложно вот так спокойно сообщать о том, миссис Хикман, что ваша дочь была убита. – Ким двигалась практически на ощупь.

– Это связано с наркотиками? – уточнила женщина.

Ким покачала головой. По-видимому, миссис Хикман считает, что смерть случилась совсем недавно, хотя их с дочерью и разделяют долгие одиннадцать лет.

Инспектор хотела лучше понять ситуацию, прежде чем сообщать о том, что Луиза была мертва уже несколько лет.

– Вы не встречались с дочерью несколько лет, миссис Хикман. Не могли бы вы объяснить причину этого?

Женщина кивнула и посмотрела поверх головы детектива.

– Я не буду утомлять вас подробностями, но, хотя мне и больно это признавать, должна сказать, что моя дочь была не самым приятным ребенком. Наверное, мы с моим покойным мужем сами ее испортили, потому что она была нашей единственной дочерью. А когда поняли, что она развита не по годам, было уже слишком поздно. Мы постоянно ждали, что она с возрастом избавится от своих закидонов. Пытались держать ее в узде, но она ничего не боялась. Мы перепробовали все на свете, но на ее поведение ничто не могло повлиять. Трудно воспитывать ребенка, которому на все наплевать. И тем не менее, когда она заявилась домой и сказала о том, что беременна и что оставляет ребенка, мы решили, что это сделает ее новым человеком. Однако сама беременность нравилась ей больше, чем будущий ребенок.

– Что вы имеете в виду? – нахмурилась Ким.

– Она была центром всеобщего внимания, инспектор. Единственная девочка, которая ходила в школу с растущим животом. Она наслаждалась своей уникальностью. До тех пор, пока не родился малыш. Естественно, мы ее поддерживали. Они с Маркусом жили у нас, и мы делали все, что было в наших силах, но как только ее друзья перестали к ней приходить, ребенок стал ей неинтересен… Однажды она ушла из дома, не предупредив меня об этом. Я об этом ничего не знала, пока не услышала крики младенца, которые доносились сверху. Он был мокрый и голодный, а она просто его бросила. Мы постоянно ругались с ней по поводу того, что она отказывается ухаживать за собственным сыном, но, как и всегда, ее совершенно не интересовали последствия ее поступков.

Ким не заметила, когда Брайант сел за стол.

– И вы ухаживали за ее малышом? – уточнила инспектор.

– Естественно. Она все больше времени проводила вне дома. Сначала несколько дней, потом несколько недель, а потом месяцы. И так продолжалось до Рождества одиннадцать лет назад, когда Маркусу было уже пять.

Миссис Хикман перевела дыхание и продолжила: