Притворись моей на одну ночь

— Дед частенько говорил, что быть управляющим семейной компанией означает не только вести фирму, но и быть главой семьи. Я думал, что понимаю это, но ошибался. Только теперь, когда рядом со мной мой сын, осознаю, что не только зарабатываю деньги, но и обеспечиваю Лоренцо будущее. Ты ведь не лишишь его этого?

Октавия промолчала и обвела взглядом комнату. Вокруг царил форменный беспорядок. Очевидно, муж устранял последствия увольнения Примо. Ящики были открыты, повсюду валялись бумаги. В кресле управляющего, покосившись, сидел плюшевый медведь Лоренцо, напоминающий крохотного подвыпившего директора.

Однако Октавии было все равно. Она устремила взор к окну, точно птица в поисках свободы, но оно было закрыто.

— Поздравляю, ты нашел мое слабое место.

— Мама посидит с Лоренцо сегодня вечером, а мы с тобой можем поужинать вдвоем.

— О!

Этого она не ожидала. После долгих недель дома выйти в свет было бы здорово. Она была готова расправить крылья. Это явно идея Изабеллы, которая упорно не замечает напряжения между ними.

— Чудесное предложение, но я передам ей, что этого не нужно.

Ответ мужа буквально ошеломил ее.

— Это я ее попросил.

— Зачем?

— Мы слишком долго не были вместе. Пора вновь становиться мужем и женой.

Вот он, момент, которого она так боялась. Стоило сделать всего лишь одну уступку, и он решил, что она готова на продолжение отношений.

Несколько часов спустя, впервые за долгое время, Октавия наводила макияж. Нельзя сказать, что Алесандро не привлекает ее физически. Однако он умеет управлять людьми и применяет это умение к ней самой, а ощущать себя зависимой неприятно.

Октавия вздохнула, оглядывая себя в зеркале. Черная юбка с эластичным поясом, не стесняющим живот, туфли на каблуках, и ноги выглядят вполне прилично. Длинный светло-зеленый топ с декольте подчеркивает грудь. Располневшую талию можно скрыть тонким золотистым ремешком. Она выглядит этакой итальянской пышечкой, особенно если смотреть на густые вьющиеся волосы, которые сейчас длиннее, чем когда-либо раньше. Она накинула желто-оранжевый шарфик, добавляя капельку цвета.

— Ты выглядишь прекрасно. — Алесандро встретил ее в холле, и на его лице отразилось восхищение. Он притянул жену к себе и поцеловал в висок.

— Спасибо. Раньше ей так нравились его ласки, и казалось, он тоже наслаждается их близостью. Теперь ни в чем нельзя быть уверенной. Например, как объяснить, почему она вдруг согласилась на ужин?

Точно догадываясь, что творится у нее в душе, Алесандро поблагодарил мать за помощь с ребенком. Спустя короткое время они уже были в ее любимом ресторане района Мейфэр[1]. Раньше Октавия могла себе позволить здесь лишь чашку чаю, но во время медового месяца, познакомившись с меню, влюбилась в него. Помимо отменной кухни, здесь была отличная музыка, прекрасное современное оформление, похоже, в воздухе витал дух творчества.

Октавия, завороженная эскизами на стенах, даже не взглянула на меню, предоставляя право мужу сделать заказ. Подошел сомелье.

— Не знаю, наверное, мне не стоит лить вино, ведь я кормлю грудью.

— Разбавь его водой, — предложил Алесандро, отчего сомелье едва не уронил бутылку, цена которой составляла четыре цифры.

— Он шутит. — Октавия спрятала улыбку и укоризненно посмотрела на мужа. Сейчас перед ней сидел обаятельный соблазнитель, завладевший ее сердцем во время медового месяца. Хотелось смеяться вместе с ним, разделяя радость и надежду. — Я выпью совсем немного и прошу: не обижайтесь, если не допью. — Сомелье ушел, она обратилась к Алесандро: — Незачем было его шокировать.

Они выпили по глотку. Вкус вина был божественным. Нужно быть осторожнее, чтобы не перебрать. Слишком уж заманчивая идея расслабиться и на миг забыть о тревогах.

— Где твои кольца?

— Я давно их сняла, руки опухали. Пока не могу надеть снова.

— Значит, это не знак протеста?

Октавия не нашлась с ответом. Пауза затягивалась. Сандро заговорил первым:

— Ты ведь была счастлива, выйдя за меня, Октавия. Что тебе мешает вновь обрести счастье?

Это приказ?

— Это нельзя назвать браком, Алесандро, скорее, между нами случилась интрижка. У тебя был отпуск, а я впервые в жизни узнала, что такое иметь любовника. Мы ели, плавали и занимались любовью. Конечно, я была счастлива. Но, вернувшись к реальности, ты отодвинул меня на второй план. По сути, я не разделяла твоей жизни, только постель. Я была игрушкой, которой ты тешился каждую ночь.

— Эти слова оскорбительны для нас обоих.

— Вспомни, как ты перестал мной интересоваться после слов врача о том, что следует воздержаться от секса. Ты приезжал три раза и еще удивляешься тому, что я поверила Примо?

— Я даже не думал о других женщинах. Меня интересуешь только ты.

Октавия не отрицала, что, глядя на нее, Алесандро не мог скрыть блеска в глазах. Так он смотрел на нее во время медового месяца. От этого взгляда сердце забилось быстрее, нервы точно зазвенели, а в животе словно загорелся огонь, как после джина. Стараясь унять возбуждение, она затаила дыхание.