Притворись моей на одну ночь

Октавия отвела глаза. Он был силой, способной уладить любую проблему, и именно это качество так очаровало ее с первых минут знакомства, она была готова на все: выйти замуж за него, лечь с ним в постель. Да, она подарила ему девственность, но не волю.

— Я бы оставила Лоренцо здесь. — Оказывается, разлука с мужем пошла на пользу, она научилась думать самостоятельно. — У тебя много дел. Ты все равно не будешь видеть сына. По крайней мере, здесь с ним постоянно будет бабушка.

Изабелла уже поговаривала о переезде к своему любовнику на юг Франции. Октавия заставила себя посмотреть в глаза Алесандро.

— А как же твои родители? Они захотят его увидеть.

Октавия поджала губы. Отец даже не ответил на ее письмо о рождении внука, лишь положил на ее счет смехотворно маленькую сумму. Мать прислала цветы с открыткой: «Поздравляю».

— Мои родители могут сесть в самолет так же точно, как и твоя мать.

— Ты злишься на Примо, а вымещаешь злость на мне, — предупредил он тихим голосом. — Не стоит.

Октавия нервно усмехнулась. Неприятное волнение пробежало дрожью по рукам и ногам. Ей непривычно возражать, но сейчас это необходимо.

— Я не злюсь на Примо. Я его ненавижу. А злюсь на тебя. Это ты оставил меня с ним.

— Да, ты права. Но я не могу уволить кузена за вмешательство в мою личную жизнь, а потом приехать домой без жены. Можешь представить, как это будет выглядеть. Кто-то уже принял его сторону. Я не допущу, чтобы из-за него между нами пошла трещина. Мы должны выступить единым фронтом, показать, что ты не сердишься на остальных членов семьи. Так мы скажем всем, что готовы жить без Примо, и все наладится.

— Ты хочешь, чтобы я притворилась счастливой женой? Несмотря на то, что произошло?

— Я не хочу недооценивать то, что он натворил, но мы должны оставить это позади. Нельзя позволить этому случаю разрушить наш брак.

Миллион ответов мгновенно пришли ей в голову.

— Какой брак?

Я так понимаю, сейчас дело не в Примо. Ты думаешь, я не был до конца честен с тобой относительно того, почему сделал предложение. Ты преувеличиваешь, дорогая. Почему я женился на тебе, не имеет значения. Мы женаты, и ничего не изменить.

Октавия смотрела на него и узнавала властного мужчину, приказы которого бросались выполнять все, кто стоял ниже него. Никто не осмеливался отказать ему. А она должна.

— Конечно, это не имеет значения для тебя, и я ничего не значу для тебя. Спасибо, я поняла, хотя, вынуждена признать, это удар. Моему отцу было все равно, кто из семьи Ферранте возьмет меня в жены, ему всегда было наплевать на меня. Но я надеялась, что хотя бы тебе не все равно. Той ночью мне показалось, что я понравилась тебе, но нет. Алесандро, пойми, я не надеялась на твою любовь.

Октавия отвела глаза, не желая выдавать истинных чувств. В глубине души она была очарована этим мужчиной. Однако последняя надежда растоптана, осталась лишь боль.

— Я надеялась, что ты хотя бы будешь мной интересоваться, не позволишь умереть в родах на полу спальни.

— Октавия. — Сильные теплые руки сжали ее плечи. — Я не знал.

— Не знал или не хотел знать. Ты же ни разу не приехал. Он сказал: ты там развлекаешься, у тебя роман. Это так? Потому ты не приезжал? У тебя кто-то есть?

Воздух между ними словно сжался, пульсируя и удушая.

— Нет. — В его голосе затаилась смертельная опасность.

* * *

— Не могу поверить, что ты хоть на минуту подумала…

Октавия сжалась. Алесандро замолчал, с огромным трудом сдерживаясь. Картина, нарисованная Октавией: ее страх во время родов, обвинения, брошенные ему в лицо, — не выходила у него из головы. Он всегда серьезно относился к своим обязанностям, не позволяя себе ими пренебрегать, и все же ошибся. Теперь приходилось расхлебывать последствия. И еще его подозревают в измене.

— Откуда мне знать, чем ты занимался в Неаполе?

Алесандро поймал себя на мысли о том, что жена изменилась, словно закалилась за месяцы разлуки. Лишь с Лоренцо она была нежна и ласкова, а при взгляде на мужа в ее глазах мелькало негодование и обвинение. Этот случай с кузеном, точно ураган, налетел на их мирный дом, пробуя их на прочность. Самое досадное, что Примо удалось добиться своего. Его атака доказала, что связь с Октавией эфемерна и призрачна. То, что их связывало, было лишь листом бумаги. Душой ее он не обладал. Мысли эти тревожили Алесандро. С чего бы ему вдруг беспокоиться о душевной связи? Он не выбирал брак по любви, намеренно обходя эмоциональную привязанность со всеми ее неприятными сюрпризами, женившись на рассудительной и спокойной женщине. И вот она отталкивает его. Примо бы это очень понравилось.

— Никто никогда не обвинял меня в столь бесчестном поступке. Я повинен лишь в том, что доверился не тому человеку.

Горькая усмешка исказила ее губы, тут же упрямо сжавшиеся в полоску. Алесандро почувствовал, что Октавия хочет сказать что-то еще, но не решается.

— Конечно, скорее всего, он врал, но, по его словам, мой отец предложил тебе бонус за рождение наследника, потому тебе было все равно, в каком я состоянии, лишь бы Лоренцо появился на свет живым.