Притворись влюбленной

Я не могу удержаться от смеха. Камилла выхватывает у Надин телефон, чтобы получше рассмотреть, и щурится, пытаясь разобрать буквы на экране. Джессика легонько меня шлепает, вопит, что она серьезно, да и вообще сейчас Рождество, время исполнения желаний, я должна дать ей почитать черновик. Надин хихикает над отрывком из статьи про вечеринку в честь дня рождения собаки, который вслух зачитывает Камилла, и я падаю обратно на диван рядом с сестрами. Они прижимаются ко мне, и мы покатываемся со смеху.

Никакое это не дно, думаю я. Не может быть. И не потому, что мне не устроили головомойку, которой я так боялась, а потому, что расставание – это возможность высказать все, что ты так долго скрывал от себя же, возможность признать свои ошибки. Я ведь хотела расстаться с прежней Софи, верно? Разве есть лучший способ начать новую жизнь?

Да даже если и дно… Пусть так. Я готова снова подняться на поверхность.

КАНУН НОВОГО ГОДА

Глава 39

– Может, тебе подать заявку на то шоу… как его… ну, где людям подбирают пару? – спрашивает Лена, пытаясь разлить остатки розового вина поровну. Закончив, она плюхается на диван между мной и Талли. – Вдруг для тебя найдется кто-нибудь подходящий!

– Жаль, что ты вот так на себя забила, – сокрушается Талли.

– Я не забила! Просто…

– Сосредоточилась на себе? Ходишь на свидания с собой? Собираешься варить варенье? – Лена кидает на Талли такой снисходительный взгляд, что я хихикаю.

Талли обиженно морщит носик:

– Я думала, вам понравилось мое абрикосовое варенье!

(Талли решила хоть чем-то занять освободившееся от Сэма время и теперь ходит на курсы по приготовлению варенья. Мы с Леной всячески заверяем ее, что ее варенье нам понравилось.)

Я отвечаю:

– Вроде того. Нет, не в смысле варенья – без обид, Талли, – а в смысле «сосредоточиться на себе». Я так устала таскаться на свидания только ради свиданий. Если и пойду, то разве что из-за парня, который покажется мне перспективным в плане отношений, а не из-за надежды на то, что он более или менее ничего и что я смогу заставить себя его полюбить. Понимаете, о чем я?

Судя по их ничего не выражающим лицам – нет, не понимают.

Но они мои лучшие подруги, поэтому старательно растягивают губы и, согласно кивая, твердят наперебой:

– Конечно!

– Да-да!

– Ты молодец, Соф, это здорово!

– Ты слишком хороша для них!

– Отличная идея!

Я пытаюсь улыбнуться в ответ, но почему-то у меня не получается, а во рту вдруг становится сухо. Я делаю большой глоток вина – в основном для того, чтобы еще немного оттянуть неизбежное.

Сегодня канун Нового года, время обеда, и я не могу больше откладывать задуманное. В последнее время нам нечасто удаются спонтанные встречи – только ради Талли и ее разбитого сердца, потому что ей очень нужна наша поддержка, – но, когда я сказала, что хочу поговорить об очень важных вещах, Талли пришла ко мне с огромной коробкой шоколадных конфет, а Лена принесла две бутылки вина, заявив, что сегодня ей нужно начать пораньше, чтобы прямо с первого числа вписаться в январский безалкогольный челлендж.

Я начинаю исповедь с самого простого: рассказываю девочкам всю правду о наших с Гарри отношениях. Они находят историю настолько забавной, что даже не сердятся на меня за то, что я не призналась им раньше и заставила считать Гарри Джейксоном. Потом я живописую нашу ссору под Рождество – как я вдруг осознала, что не хочу «строить отношения» с ним, да и вообще с кем бы то ни было. По крайней мере, сейчас. Жалуюсь, как чудовищно я устала от свиданий ради свиданий, и…

И вот теперь я просто обязана рассказать им о своей колонке.

Если уж я приняла решение порвать с прошлой жизнью и начать все с чистого листа, мне нужно полностью открыться – то есть поделиться с девочками своей самой большой тайной. Я ненавидела себя каждый раз, когда мне приходилось прикусывать язык, чтобы не проболтаться, – но еще сильнее ненавидела мысль о том, что они отвернутся от меня, если все узнают.

Я делаю глубокий вдох, и, как только Талли и Лена снова начинают болтать, выпаливаю:

– Это я веду ту анонимную колонку про свидания, и вы, девочки, обе ее читали, только, пожалуйста, постарайтесь меня не возненавидеть за то, что я там писала, я не то имела в виду. То есть, конечно, имела, иначе зачем бы я это писала, но…

– Стоп! – Талли поднимает руку, чтобы остановить мой словесный поток. – Что?

Поначалу они воспринимают мое признание нормально – с таким же восторгом, как и Джессика с Надин несколькими днями ранее. Они не листают старые публикации, но умоляют меня поклясться, что большинство историй о парнях, с которыми я встречалась и спала, несколько приукрашены. Но потом припоминают и другие моменты: конечно, моя колонка – это не только россказни свободной и беззаботной девушки, но и желчные размышления человека, которому кажется, что близкие оставили его на обочине.