Притворюсь твоей

Кэлвин, словно коршун, стерег покой брата, а я скучала, и единственное, что нарушало размеренное существование замка, – это намеки, которые мне подкидывали с завидной регулярностью. Причем не нужно было гадать, кто именно это делает. Не понимаю, зачем черноволосая снова хотела меня заманить в подземелья, но я постоянно натыкалась на подсказки, что все интересующее меня находится именно там. Это заставляло, с одной стороны, переживать из-за возможного подвоха, а с другой – сгорать от любопытства.

Я все же съездила в город и заказала платье, в котором собиралась поразить мужа на приеме, встретилась с нужными людьми и не выяснила ничего нового. Это угнетало и заставляло нервничать. Я планировала первый укус после приема, но так и не нашла ничего, что либо меня убедило бы в правильности этого решения, либо заставило бы пощадить мужа. Я не могла понять причину, которая меня останавливает, и почему для того, чтобы решиться на укус, мне обязательно нужны еще какие-то доказательства. Почему все то, что я видела, оказывалось недостаточным. Это меня напрягало.

Кроме душевных терзаний, почти ничего не нарушало мой покой. Демоница больше не показывалась на глаза (те несколько раз, что я видела ее у герцога, не в счет), но умудрялась оставлять то увядшую розу на подоконнике (намек, который я так и не смогла разгадать), то книжку «Тайны подземелий» на столике в библиотеке, то еще какой-нибудь знак. Все ее намеки сводились к одному – хочешь узнать, что может с тобой случиться, спустись в подземелья. Ответы хранятся там.

Это не я сформулировала такую замечательную и стройную мысль. Она была написана сегодня с утра у меня в блокноте, который лежал у изголовья кровати.

Честно сказать, меня очень напрягало, что демоница умудрилась подобраться ко мне так близко, когда я сплю. Но лично она не являлась, и я видела в этом влияние Гриса.

Не знаю, что имело большее значение. Пресловутая записка или же скука, но когда все уснули, я запаслась солью, заплела волосы в тугую косу, надела удобное домашнее платье, под которым скрывались штаны, и, нацепив на пояс сумочку с необходимыми для вылазки мелочами, отправилась в подземелья. В откровенных сорочках я, признаться честно, нагулялась. До сих пор по спине пробегали мурашки от волнующих воспоминаний. Как же я хотела узнать герцога поближе! Этот мужчина определенно интриговал и заводил, но, к сожалению, за последние дни я провела в его обществе не более часа, и то весь это час приходился на вчерашний прием пищи, когда Грис соизволил спуститься к столу. Я периодически бросала на него изучающие взгляды, но он смотрел словно сквозь меня с легким презрением.

Он был странным мужчиной, к которому у меня не получилось приблизиться, а если не иметь возможности войти хотя бы в какой-нибудь контакт, не получится очаровать. Он воспринимал меня как деталь мебели, а рояль, каким бы он красивым ни был, желать невозможно, и я это понимала, но пока не могла преодолеть разделяющую нас дистанцию.

Впрочем, холодность Гриса неудивительна. Он не помнил того огня, который вспыхнул между нами, а мои чары то ли на него не действовали, то ли он умело их игнорировал. Я бы тоже предпочла забыть острую смесь из страха и влечения. Работать лучше с холодной головой, а то мечусь из крайности в крайность и не знаю, как поступить. Все жду какого-то знака свыше, только вот я давно усвоила урок – божественного знака ждать не имеет смысла. Не в моем случае.

Если этим миром и повелевают боги, они смотрят не в мою сторону, точно. Я всегда сама создаю себе проблемы и сама же ищу из них выход. Сейчас я с целеустремленностью вагона с углем мчалась прямо им на встречу, чувствовала всеми частями тела, что влипаю в неприятности, но не могла победить любопытство. К тому же других зацепок у меня не было – только это треклятое подземелье.

Я за эти три дня не нашла новой информации ни о демонах, ни о жене герцога, только выяснила, где располагались ее покои, точнее, их с герцогом общие покои. С тех пор замок немного перестроили. Видимо, Грис хотел стереть все воспоминания о жене, а может быть, это было сделано тогда, когда он понял, что придется жениться еще раз. Кстати, я так и не получила ответ на вопрос: «Зачем?»

На месте покоев сейчас располагались полностью перестроенные гостевые комнаты – еще одна ниточка, которая привела в никуда. Но я была упорной и снова пробиралась по давно уснувшему дому в надежде получить ответы.

В подземельях было темно, мрачно и сыро, но зато тихо. Я очень надеялась, что черноволосая не появится сегодня и ограничится каким-нибудь знаком, а может, и вовсе сделает вид, будто ее нет. У меня не было настроения бегать за демоницей с солью, бояться и наблюдать за тем, как с ее лица снова лоскутами слезает кожа. Отвратительное зрелище, наблюдать которое я рискну лишь в том случае, если не будет другого выхода.

Все же черноволосая меня пугала сильнее, чем я сама себе хотела признаться. Поэтому по подземельям я шла, постоянно вздрагивая и шарахаясь от каждой тени. И ненавидела себя за эту унизительную слабость.