Притворюсь твоей

Эти вопросы его действительно волновали. Они не были риторическими, не служили для того, чтобы заполнить неловкую паузу. И тут до меня дошло. А ведь он, похоже, не помнит ни того, что здесь произошло минуту назад, ни моего желания, ни того, что я уже была в камере, когда он сюда зачем-то пришел. Это было замечательно и играло мне на руку.

– Не знаю… – Я всхлипнула и позволила светлым прядям упасть на лицо, делая меня еще более беспомощной. Убрать их самостоятельно я не могла. – Отпустите меня, пожалуйста, прошу.

– Это я сделал… да? – Он кинулся вперед, видимо, намереваясь меня освободить, но побледнел, схватившись за бок. «О, надо же! Мы, оказывается, чувствуем боль!» – мысленно сдержать сарказм не вышло. Мне не было жалко мужа, и единственное, о чем я молилась, чтобы он не отключился до тех пор, пока не избавит меня от оков. Если мой супруг рухнет в обморок, то даже превращаться в змею будет нельзя. Слишком высок риск разоблачения. Так и придется висеть в нелепой позе, пока он не очнется. Нет уж, я хотела закончить ночь в своей постели.

– Расскажи, что случилось? – страдальческим голосом попросил Грис, приближаясь вплотную и принимаясь аккуратно открывать кандалы на запястьях. – Как вышло так, что ты попала сюда?

– Вы пришли ко мне в комнату ночью и приказали идти за вами. – Я послушно выдала очень удобную для меня версию событий. – Привели сюда, а потом… – Мой голос сорвался на рыдания, позволяя герцогу додумать оставшееся. Мужчина сморщился, помог мне отойти от стены и перестал задавать вопросы.

– Я тебя обидел?

– Не совсем… – пискнула я и запунцовела, как полагает юной аристократке. Пусть теперь мучается и думает, как далеко зашел и насколько сильно обидел свою жену.

Впрочем, долго наслаждаться триумфом мне не дали, как и развивать тему: «Какая же я несчастная и несправедливо обиженная». Герцог неожиданно быстро взял себя в руки и нацепил маску безразличия.

– Пошли, – резко бросил он и протянул руку. – С этого момента и пока я не выздоровею, комнату запирай. Так будет лучше.

– Так это у вас горячка? – вежливо поинтересовалась я, демонстрируя свое неравнодушие. После того как страх прошел, хотелось хотя бы немного отомстить за все произошедшее. Наверное, стоило сыграть застенчивость, растерянность, но, честно сказать, я просто не смогла понять, как бы в такой ситуации повела себя юная аристократка. Я сама была немного зла, немного заинтригована и чуточку напугана.

– Возможно, и горячка, – буркнул он и, схватив меня за руку, потащил по коридору. Точнее, попытался, но, видимо, был слишком слаб, поэтому снова застонал и привалился к стене.

– Может, помочь? – участливо поинтересовалась я и подставила плечо. – Я не такая слабая, какой кажусь.

Он посмотрел на меня скептически, но выпендриваться не стал, тяжело навалившись мне на плечо, и мы медленно двинулись по коридору. К счастью, на выскользнувшее из кандалов платье, которое грязной тряпочкой валялось на полу, он внимания не обратил.

– Зачем вы привели меня сюда? – нерешительно задала я вопрос, жалея, что платье снова пришлось оставить в камере. Придется возвращаться еще раз, если найду время. Сейчас будет проще. Думаю, если герцог на него наткнется, он не станет интересоваться, почему у него изодран и окровавлен подол. Спишет все на свою кровожадность. Ну а если и придет интересоваться, я придумаю какую-нибудь историю. В этом я мастерица.

– Горячка… – не моргнув глазом, соврал супруг.

– Интересно… – задумчиво протянула я. – От какой горячки глаза начинают гореть красным?

– От той, которая свирепствует на границе.

Мой супруг отозвался вполне серьезно. Даже возразить нечего, но я все равно клонила в свою сторону, чувствуя, что Грис слаб, измучен, а значит, теоретически способен сказать что-то полезное.

– А мне в детстве няня рассказывала, что алым светятся глаза одержимых, – с придыханием поделилась я. – Тех, в чье тело вселился демон. Правда, я демонов считала всегда вымыслом… Но увидев вас…

– Понимаю, вы слишком впечатлительны, и я напугал вас. Именно поэтому я прошу держаться от меня подальше, – свернул разговор эль Шассер. – Я охраняю границы королевства, и это требует сил. За силы приходится расплачиваться, что меня делает не самым удобным мужем, но если вы будете вести себя осмотрительно и не станете пренебрегать засовом, обещаю, подобное не повториться.

«Интересно, – пронеслось у меня в голове. – А моя предшественница тоже просто забыла закрыть дверь на засов?» Задавать вслух этот вопрос я, конечно, не стала, хотя он и крутился на языке.

Дальше мы шли молча, и у своих покоев герцог лишь сухо кивнул мне в знак благодарности. Не последовало даже просьбы не распространяться о случившемся, он, видимо, считал, что я и сама не буду делиться с жителями замка подробностями. Интересно, а он не переживал, что я кинусь писать отцу? Хотя вряд ли молодые аристократки о таком докладывают своей семье.