Притворство

Энн молча вышла из дома впереди него. У обочины стоял старинный голубой “ролле”. Она влезла на высокую ступеньку, пока отец раскручивал ручку мотора. Машина зафыркала, заскрипела, закашляла и ожила. Она вся тряслась, как в лихорадке. Лори забрался на сиденье рядом с ней, отпустил тормоз и двинулся вдоль дороги. Только тогда Энн дала волю своему возмущению.

— Хотела бы я знать, чего ради было устроено это представление? — сурово спросила она.

Отец ее ухмыльнулся, небрежно помахал рукой прохожим, которые обернулись, глядя им вслед.

— Лично мне было очень забавно видеть это все.

"Не ждали” — действие третье, акт второй!

— Не сомневаюсь! Я еще никогда не видела более наглядного изображения пожилого Ромео!

Я хочу знать зачем?

— Я хотел посмотреть, как идут дела у вас с Полом.

— Можно было прийти и вести себя пристойно.

— Но подумай, как скучно это было бы! А кроме того, я собирался вести себя нормально, пока не увидел хозяйскую позу мисс Браун. Раздражение Энн несколько поутихло.

— Сирины?

— Да, Сирины, — подтвердил Лори. — Я знаю, моя маленькая занозочка рано или поздно зацепит за живое.

— Как ты себе это представляешь?

— Немножко ревности может только помочь тебе.

— Я не хочу, чтобы Пол ревновал меня.

— Не ради тебя самой, кукленок, — хитро промолвил ее отец, — но ради несчастной Розали Дональде. Не забывай, что ты работаешь у него только ради нее.

— Не забуду, — медленно проговорила Энн. — Это самое важное, что я должна сейчас помнить.

Глава 5

Пол Моллинсон проснулся в отвратительном настроении и, глядя на потолок, стал размышлять, почему такой солнечный день кажется ему мрачным и тусклым. Судя по всему, он должен радоваться жизни: его пьесу принял к постановке лондонский театр и режиссером согласился быть Эдмунд Риис. Чего еще желать драматургу?

Он потянулся к столику, стоящему около кровати, за сигаретой, закурил ее и снова откинулся на подушки, заложив руку за голову. Прекрасно было снова увидеть Лори, даже несмотря на то что он возмутительно вел себя по отношению к Энн. Он откинул одеяло и стал посреди комнаты. В серой шелковой пижаме он казался выше и смуглее. Какая странная девушка, эта Энн: заявить, что предпочитает пожилых мужчин. Хотя почему бы и нет? Он нахмурился. Странно, почему она его так раздражает: хочется взять и хорошенько потрясти ее, чтобы вбить хоть немного здравого смысла в ее легкомысленную белокурую головку.

Он еще продолжал злиться, когда, войдя в кабинет, обнаружил, что она уже сидит за машинкой. Она была предельно сосредоточена на работе. В профиль ее щека была нежноокруглой и волосы, тонкие и мягкие, как у ребенка, падали на нее золотой волной.

— Я думал, здесь Сирина, — сказал он. — Вроде бы я слышал, как она разговаривает со Смизи.

— Это была я. Мы с ней поговорили в холле.

— Ваши голоса очень похожи. Я только сейчас осознал это.

— Потому что обычно связывают голос с человеком, а меня никто никогда не сравнит с миссис Браун.

Его плохое настроение немного улучшилось, и он улыбнулся.

— Вы все еще недолюбливаете ее, скажите правду?

— Вы ведь на самом деле не очень интересуетесь моим ответом. Он пожал плечами.

— Вчера Лори отвез вас прямо домой? Не будучи уверенной в том, что Пол не проследил за ней снова, Энн заколебалась с ответом:

— Я.., мы поехали на его квартиру.

— Я полагаю, что миссис Лэнгем была там?

— Конечно, — преувеличенно возмущенно отреагировала Энн. — Она обаятельная женщина и очаровательная.

— Главное, чтобы вы об этом не забывали. Лори изумительный, приятный человек, но он — актер и…

— Я не хочу слышать никаких двусмысленностей в его адрес. Ни слова! Пол с яростным недоумением поглядел на нее. Нечего кидаться. Я не собираюсь говорить ничего плохого о нем: он мой друг. Я только пытался предостеречь вас, что люди театра склонны иногда говорить разные слова, не придавая им особого значения.

— Вроде того, как миссис Браун зовет всех “дорогой” или “дорогая”?

— Вот именно! — Он с усилием взял себя в руки. — Я собираюсь заправить машину и подстричься. Если Сирина приедет до того, как я вернусь, скажите ей, что я скоро вернусь.

Пола все еще не было, когда Смизи ввела в комнату Сирину, и Энн, объяснив причину его отсутствия, пригласила ее обождать.

— Там на столе есть журналы, если вам хочется почитать.

— Спасибо, дорогая, но не хочется. Хотите сигарету?

Энн отказалась, а Сирина закурила и стала беспокойно бродить по комнате, останавливаясь то там, то тут, чтобы полюбоваться собой в зеркале, в оконном стекле, в стеклянной дверце горки с фарфором.

Как он работает? наконец остановилась она у магнитофона.

Это очень просто, подняла голову Энн. — Поверните ручку, включите микрофон и поставьте стрелку на “запись”.

И что случится тогда?

Вы говорите в микрофон, потом проигрываете снова, столько раз, сколько хотите или можете все стереть и начать снова.

Какая вы жутко умная — все знаете! — рыжая головка наклонилась набок. — Я попробую. Включите мне его, хорошо? А я прочту кусочек из пьесы Пола. Дайте мне какой-нибудь кусок с монологом Мэри-Джейн.