От его близости меня окутывает приятной волной. Я выпрямляюсь, намереваясь встать. Но сильная ладонь ложится на плечо, пригвождая меня к стулу. «Доминировать в постели, а в остальное время – соблюдать дистанцию», – это было его условие, не моё!
– Я хочу уйти! – бросаю я, ощущая, как слабеют колени. Он угнетает меня, отрезая пути к бегству.
– Уйдёшь, когда я разрешу.
Я поднимаю глаза и встречаю его взгляд, затуманенный и хищный, каким он бывает в разгар постельных баталий. Но не сейчас же…
– Олег, ты с ума сошёл? – шепчу я, ощущая его возбуждение.
И опускаю взгляд ниже… Туда, где член, пребывая в боевой готовности, оттопыривает брюки. Туда, где сильные и стремительные пальцы уже расстегивают кожаный ремень.
– Возьми рукой, – хрипло приказывает он.
Я покорно сижу, не пытаясь бежать, но и не спеша выполнять его просьбу! Тогда он, осторожно, почти нежно, берёт с колен мою ладонь и направляет её к своему паху. Я отвожу взгляд, ощущая, как горячая волна затопляет низ живота. Как в тот, самый раз, когда я впервые коснулась его…
Почувствовав в руке его твердую мужскую плоть, я машинально сжимаю пальцы. С каждой секундой его незримая власть надо мною растет, подавляя желание сопротивляться! Рука сама, подчиняясь уже изученному алгоритму, начинает двигаться, вдоль по стволу, ощущая, как тот наливается и твердеет.
– Теперь в рот, – шепчет Олег, и я, пойманная в тиски его пугающим взглядом, с готовностью облизываю губы.
Он подносит гладкую головку к моему рту. Не закрывая глаз, я распахиваю его шире, обхватывая горячий твердый член, позволяя ему проникать в себя глубже…
– Молодец, – шепчет он, склоняясь надо мной, наслаждаясь зрелищем.
А затем подается бедрами навстречу, проталкивая член к самому горлу.
– Моя послушная девочка, – приговаривает Олег, трахая мой ротик…
Глядя вниз, на меня, он отстраняется. Не вынимает, а лишь даёт возможность сделать вдох!
– Уже сосала ему? – произносит он, меняясь в лице.
Я ощущаю, как напрягается его ладонь на моей щеке. Пальцы, сгребая волосы в кулак, сжимаются, удерживая на месте.
– Сосала? – рычит Олег, вставляя до конца.
Я зажмуриваюсь, ожидая почувствовать вкус его спермы… Но вдруг он сдергивает меня, и, приподняв за волосы, резким движением опрокидывает на стол. Затем быстро, оголяя бедра, стягивает вниз мои брюки вместе с бельем.
Скользкая влага его слюны касается щели. Он шумно дышит, размазывая, жадно перебирая пальцами мокрые складочки. Скрыть возбуждение невозможно, и я, вторя ему, перемежаю стонами вдохи!
Когда он входит, я вскрикиваю, позабыв об осторожности… И сильная ладонь зажимает мне рот. С каждым новым толчком напряжение нарастает! Стремясь продлить его, я вцепляюсь зубами в его палец. В ответ он припечатывает ладонью мой зад! Еще один удар… и горячий мощный оргазм захлестывает меня, заставляя мышцы сокращаться.
Олег осторожно отстраняется, собирая в салфетку остатки спермы. Я натягиваю брюки, подхожу к зеркалу.
– Ты не ответила, – напоминает он, пока я, в ужасе от увиденного, привожу себя в порядок.
– Что? – я оборачиваюсь.
– Ты спала с ним?
Его голос звучит обиженно! Как у ребёнка, лишенного игрушки. Я улыбаюсь, не переставая удивляться, как в одном и том же человеке способно уживаться сразу так много противоречивых качеств.
Глава 5
Как только мы с Маратом помирились, я учинила брату допрос.
– Да не знаю я ничего! – отбрыкивался он.
Но я не унималась, будучи уверенной, что братишка знает всё.
– Не ты ли меня пугал? Говорил – «ты не знаешь, что это за люди» и бла-бла-бла!
– Ну… да! – он нахмурился, точно уже и забыл, – Ну, ясно же, что не простые, как мы с тобой. У богатеньких рыльце в пушку!
Решив отшутиться, он весело ткнул меня локтем в бок.
– Что тебе ясно? Марат! Давай колись, кто он и чем занимается?
Брат погрустнел:
– Ну, руководит нашим филиалом.
– Это я и сама знаю, спасибо! – съязвила я, – А кроме?
– Да не знаю я, Марин! Он со мной не делится, – взвился Марат, приканчивая сигарету.
– Конечно, ты же его шестёрка! – скривилась я в сторону братца. Он сжал челюсти, бросил на меня враждебный взгляд.
– А что, не правда? – я решила поднажать.
– Не правда, – выдавил он сквозь зубы и замолчал, усмиряя раненое самолюбие.
– Ну, тогда расскажи мне, откуда долг? За что? Наркотики? Разбой? Или… может, убийство?
– Сдурела?! – Марат уставился на меня. – Ты че, Марин?
– Говори! – процедила я, стойко выдерживая его взгляд.
Брат пребывал в нерешимости. На щеке его дергался мускул, а глаза шарили по комнате, точно в поисках подсказки. Он открыл, было, рот, затем снова поник…
«Господи», – взмолилась я, – «неужели может быть что-то хуже того, что я уже озвучила?».
– Да проигрался я! – раздраженно, словно в том была моя вина, бросил он.
– Ему?
– Да… ну, не совсем! – он вынул из пачки сигарету, я отобрала её и закурила.
– Продолжай.
Он секунду смотрел, удивлённый моим жестом, затем неохотно продолжил:
– Он сказал, что будет крышевать, если я стану делиться. Ну, я и делился! А чего? Зато знал, что выручит, если что. Вот он и выручил!
Марат замолчал, передёрнул плечами.
– И… что он сделал?