Привет, я люблю тебя

Я последней поднимаюсь на сцену, и когда директор вручает мне аттестат, я чувствую себя так, будто мне вручают будущее. Впереди меня простирается вся жизнь, мне предстоит принимать решения. Те, которые предстоит делать сейчас, я знаю, но много и тех, о которых я узнаю, возможно, через много лет. Я могу сейчас поступить как послушный ребенок и вернуться домой, ведь именно этого хочет мама. Это самое легкое решение: вернуться в Теннесси, поступить в Вандербильт, работать в папиной фирме.

Или я могу рискнуть.

Я приехала в Корею, чтобы вырваться. Я сбежала сюда. И я больше не хочу никуда бегать. Означает ли это, что я должна вернуться домой и снова столкнуться со своим прошлым? Или я могу отважно посмотреть на свое прошлое здесь? Могу ли я быть счастлива в Азии? Могу ли начать отсюда?

Я хочу попробовать.

* * *

– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. – Джейн усаживается поудобнее, кладет ногу на ногу, поднимает стакан с содовой и снова ставит его на стол. – Только не делай вид, будто ничего не происходит.

Я кручу на дне чашки остатки кофе и вглядываюсь в получившийся водоворот – все это для того, чтобы не встречаться с Джейн взглядом.

– Честное слово, я не знаю, о чем ты.

Джейн фыркает.

– Не глупи, Грейс.

Однако она не продолжает. Я никогда не видела ее настолько взволнованной, чтобы она не знала, что сказать. После торжественного обеда с мамой Джейн сказала, что хочет вместе со мной выпить кофе в Инчхоне. Это означало, что я буду пить кофе, а она потягивать через соломинку содовую без кофеина, потому что Джейн на кофеине – это страшная вещь.

– Все пошло наперекосяк после смерти Нейтана, – неожиданно шепчет она, и у меня от ее тихого голоса по спине бегут мурашки.

Джейн ловит мой взгляд и не сводит с меня своих карих глаз. Таких же, как у Нейтана. Мне кажется, что это брат смотрит на меня.

Я резко отворачиваюсь к окну, за которым оживленная улица с толпами людей. Я чувствую себя так, будто мое сердце трескается, и от него отлетают крохотные кусочки. Я не хочу быть здесь. Я не хочу говорить об этом. Я не…

– Грейс. – Джейн тянется через и стол берет меня за руку.

Мои глаза наполняются слезами.

– Зачем ты переехала сюда?

Я кашляю, чтобы успеть подчинить себе эмоции, бушующие у меня внутри.

– Наверное, мне просто… надо было уехать.

Она кривит губы.

– Из-за Нейтана?

Я киваю.

Она вздыхает, выпускает мою руку и откидывается на спинку стула.

– Ну, ты и дура.

Я таращусь на нее расширившимися от изумления глазами. Я так шокирована, что даже забываю о своем горе.

– Что?

Джейн качает головой.

– Ты всегда все воспринимаешь слишком близко к сердцу. Ты думаешь, будто ты виновата во всем. Так вот, экстренный выпуск: ты не виновата.

– О чем ты. – Мой голос дрожит. – О чем ты говоришь?

– Я говорю о том, что тебе пора бы перестать винить себя в смерти Нейтана, потому что твоей вины в этом нет, – говорит она мне с той беспечностью, с какой уговаривала бы не ныть из-за того, что я не получила подарок на Рождество. – Не знаю, как тебе удалось вбить себе в голову, что ты каким-то образом отвечаешь за Нейтана, но все это полное безумие.

Джейн смотрит на меня сурово, и я соображаю, что впервые вижу ее такой серьезной. В ней есть зрелость, которую я никогда не замечала.

– Ты не убивала Нейтана, – говорит она. – Он сам себя убил. И если ты была как-то причастна к его смерти, то и мы все тоже. Мы же семья, мы заботимся друг о друге. Ну а мы, очевидно, не заботились… – Ее голос прерывается, и она вынуждена сделать паузу. – Мы плохо выполняли свои обязанности по заботе друг о друге. Все мы, не только ты.

У Джейн перехватывает дыхание. Она хмурится, облизывает губы.

– Я очень обиделась, когда ты уехала. – Она складывает руки на груди. – Я в том смысле, что я знаю, почему ты так поступила. Я поняла: ты хотела от всех сбежать. Но мы-то остались. Своим бегством ты нас здорово вздрючила. Знаешь, как это повлияло на маму и папу? Они только что потеряли Нейтана, и тут сбегаешь ты. – Она говорит все тише и тише, почти бормочет. – Были моменты, когда я думала, что мама слетит с катушек. Не представляешь, каково это.

– Джейн, прости.

– Нет. – Ее взгляд становится еще жестче. – Не надо извиняться. Не за что. Я просто хочу, чтобы ты поняла. Ты думаешь, что мы все виним тебя в смерти Нейтана, но это неправда. На самом деле ты сама винишь себя.

– Но на похоронах мама сказала.

– В тот день мы говорили много чего, хотя и не имели это в виду, – перебивает она меня. – Мы скорбели.

А я до сих пор скорблю. Только я не могу сказать это. Я не могу рассказать ей, сколько боли я ношу в себе все эти месяцы. Она не поймет. Она не знала Нейтана так, как знала я. Она была слишком мала.

– Он был моим идолом, – шепчу я. – Почему он так сделал? Я до сих пор не понимаю.

Она пожимает плечами.

– Кто знает? Он запутался, Грейс. Помнишь, какие гадости он говорил маме, когда напивался, как постоянно ссорился с папой? К твоему сведению, он не был святым.

Во мне вспыхивает гнев.

– Он был нашим братом!