Привет из воспоминаний (СИ)

Новости были неутешительные. Новенького звали Аомине Дайки, ростом он был «я таких здоровых японцев, кроме тебя, никогда не видел», как выразился Джейс. «Можно подумать, он видел много японцев», — пронеслось в голове Тайги. Смуглая даже для местных кожа, косая сажень в плечах и премерзкий характер.

Тайга поблагодарил и тяжело вздохнул. Сомнений не оставалось, это был тот самый, хоть и изрядно вымахавший, Дайки. Интересно, что сталось с его характером?

Поразмыслив здраво, Тайга пришёл к выводу, что вряд ли Аомине злится на него за прошлое. Да и самому Кагами не стоит загоняться, в конце концов, столько времени прошло, ему давно должно быть плевать. Они могут выяснить всё сейчас, вероятнее всего, Дайки даже не захочет говорить о том недопоцелуе и всем, что за ним последовало. Это даже хорошо.

Вместе с тем Кагами чувствовал странное желание поскорее увидеть его, которое на просто любопытство никак не списывалось. Он уже успел сорок раз представить, что скажет Аомине, когда они встретятся, и чувствовал себя от этого ужасно глупо: как девчонка перед первым свиданием, честное слово! Но заняться всё равно было нечем, и поэтому все свои мысли о Дайки Кагами с чистой совестью списывал на это.

Но совсем не думать он не мог. Дайки — это целых пять лет его жизни. Дайки — это рыбалки, рассветы и тонны мороженого. Дайки — это первый баскетбольный мяч, первый дрибблинг и первый данк, хоть и ненастоящий на той крошечной площадке. Дайки — это его первый спортивный кумир и соперник. Дайки — это просто Дайки и самый близкий друг его детства, которому можно было рассказать всё так, как оно есть.

А ещё, как ни странно, Дайки — это первый поцелуй Кагами, но эту мысль он гонит от себя подальше: от неё почему-то на щёки всё ещё начинает наползать тусклый румянец.

Возможно, Тайга слишком сентиментальный, но воспоминания, связанные с Аомине, действительно важны для него, и он надеется, что они снова смогут нормально общаться, а рассказы о его мерзком характере преувеличены.

***

Его выписывают через четыре дня и запрещают какие бы то ни было, кроме минимальных, физические нагрузки ещё на две недели, неудивительно, что Тайга мрачнее тучи, когда за ним приезжает отец и, не слушая бурчания: «Я сам», — помогает загрузить вещи.

И ещё через два дня Тайга в сопровождении двух объёмистых сумок оказывается у двери комнаты. Она не заперта.

Тайга шумно сглатывает: сейчас он войдёт и увидит, каким стал Аомине. Вот сейчас…

Он толкает дверь, но среди бардака средней тяжести нет никого. Может он отошёл на пару минут, хотя в общаге и на такое время нельзя оставлять дверь открытой. Тайга затаскивает сумки и проклинает свою глупость, по которой убедил отца в том, что он вполне справится сам — три недели постельного режима и выматывающая болезнь не прошли для него даром.

Наконец с этим покончено, и Кагами плюхается на свою кровать, вытирает тыльной стороной ладони холодную испарину и чувствует… что-то. Это оказываются остатки бургера, которые оставляют на джинсах Тайги небольшое пятно. Ну вот же чёрт! И, уже замывая это безобразие в раковине, Кагами видит, что покрывало заправлено не очень аккуратно и на нём сегодня уже кто-то валялся, а на прикроватной тумбочке стоят средства личной гигиены. Так и есть. Придурок Аомине занял его место.

В это время дверь широко распахивается, и Кагами наконец видит взрослого Аомине Дайки во всей красе. Он действительно теперь не ниже Тайги, а может, даже выше. Всё те же короткие волосы, смуглая кожа и синие глаза, теперь широко распахнутые и смотрящие с изумлением. Черты лица окончательно лишились подростковых плавных линий, стали какими-то неприятно хищными, надменная складка у губ явно даёт понять, что про характер не врали.

— Это что за стриптиз среди бела дня, да ещё и в моей комнате?

Тайга сначала не понимает, но, проследив выразительный взгляд, вспоминает, что он всё ещё в трусах. Ситуация жутко неудобная и глупая.

— Если бы кто-то не оставлял на кровати остатки еды, я был бы одет!

— Так какого чёрта ты делал на моей кровати? — он наконец заходит, закрывает за собой дверь и встаёт напротив Кагами, скрестив руки на груди. У Аомине жуткий акцент.

— Я на ней сидел, потому что это моя кровать! — новый Дайки его уже бесит.

— Ааа, так ты тот самый Кагами, — он издаёт какой-то странный смешок, что тоже совсем не нравится Тайге. — Аомине Дайки, твой новый сосед, будем знакомы, — и он плюхается обратно на кровать Кагами.

Первые несколько секунд Тайга никак не может собрать мысли вместе, он пару раз глупо хлопает глазами и на автомате выключает всю ещё льющуюся воду. «Будем знакомы…» Это явно не то, что говорят друзьям детства после долгой разлуки.

Сомнений нет. Дайки его не помнит.

========== Часть 6 ==========

Тайга чувствует себя ужасно глупо. Он столько думал об их встрече и даже переживал немного, в чём нехотя себе признался, а этот засранец его не помнит или умело делает вид, хотя мотивов, казалось бы, никаких.

Кагами наконец берёт себя в руки.