Привет, прощай и все, что между ними

Они стоят так долго, очень долго, и Клэр начинает казаться, что она физически ощущает, как ускользает каждая минута и ночь неумолимо приближается к утру. Но Эйден неожиданно напрягается, ослабляет объятия, отпускает ее и делает шаг назад.

– Прости, – говорит он. В его глазах мелькает болезненное воспоминание о том, кем они теперь являются друг для друга – вернее, кем не являются. – Наверное, я пока просто не знаю, как это делать.

У Клэр такое ощущение, будто земля уходит из-под ног.

– Делать что?

– Не быть вместе.

– Ох. Да. Знаю. – В сумке жужжит телефон, она опускает на нее глаза, потом снова поднимает их на Эйдена. – Думаю, будет намного легче, когда мы будем в разных концах страны.

На его разбитом лице появляется обиженное выражение.

– Прости, – говорит Клэр, когда телефон снова начинает жужжать. Она роется в сумке, пока не находит его. – Мне бы хотелось, чтобы все было по-другому. Но, я думаю, нам правда будет лучше, когда мы не будем вместе. – Простонав, она качает головой. – Прости. Опять все не так.

Черты его лица смягчаются.

– Все нормально. Нам обоим это в новинку.

– Ну да. – Клэр поднимает в качестве доказательства светящийся голубым светом экран телефона. Цифры на нем показывают двадцать четыре минуты после полуночи. – Прошло не больше пары часов.

– Значит, у нас еще есть время попрактиковаться. – Эйден потирает руки. – Чем займемся? Думаю, уже слишком поздно пытаться наверстать упущенное, но можно постараться успеть сделать следующие пункты твоего списка… – Он умолкает, заметив, что Клэр не слушает. Она просматривает длинную цепочку сообщений и пропущенных звонков. – Клэр?

Она поднимает на него широко раскрытые глаза.

– По правде говоря, следующая остановка не из списка. Если, конечно, у тебя не было судимостей, о которых я не знаю.

Эйден растерянно смотрит на нее:

– Судимостей?

– Пойдем! – Клэр разворачивается в сторону машины. – Нам нужно отправляться в полицейский участок.

– Что? – переспрашивает Эйден, легким бегом догоняя ее. – Зачем?

– Затем, что Скотти в тюрьме.

Остановка десятая Полицейский участок 00.24

Клэр залетает в двери полицейского участка и сразу замечает Стеллу. Подруга, сгорбившись, сидит на одном из трех синих пластиковых стульев напротив стойки регистрации, с отсутствующим видом смотрит на грязный пол и грызет ноготь. Именно эта деталь поражает Клэр больше всего, хотя она впервые в жизни находится в полицейском участке, тем более посреди ночи.

Стелла не грызет ногти. Она вообще не из тех, у кого есть нервные привычки, потому что ничто во всем мире не может заставить ее волноваться. Она смелая, дерзкая и решительная. Ее ногти, как и все остальное, всегда выглядят идеально, а черный лак гармонирует с одеждой. Так что явившаяся взору Клэр картина вызывает тревогу.

– Привет, – ласково говорит Клэр и садится на стул рядом со Стеллой. – Ты в порядке? Что случилось? Где он?

Стелла удивленно смотрит на нее, словно уже забыла, что сама же просила подругу приехать. Несколько раз моргнув, она опускает руку и потирает погрызенный ноготь.

– Не знаю, – отвечает Стелла, пожимая плечами. – Его уже увели, когда я приехала, так что мы еще не виделись. Мне сказали, что его скоро отпустят. Наверное, это хороший знак, да?

Эйден стоит в дальнем конце помещения, пытаясь заглянуть в окно за пустой стойкой. Сдавшись, он поворачивается и подходит к девчонкам.

– Что он натворил?

– Понятия не имею, – отвечает Стелла и переводит взгляд с Эйдена на Клэр. – Мы… э-э-э… немного поспорили, и он выбежал из дома Энди…

Эйден ворчит, что этого и следовало ожидать, и начинает ходить из угла в угол.

– А потом… Ну, он то ли потерялся, то ли…

Клэр поднимает брови:

– Потерялся?

– Короче, он уснул, – кусая губу, заканчивает Стелла.

– Где? – одновременно спрашивают Клэр и Эйден.

– На соседской клумбе. И те вызвали полицию.

– Серьезно?! – останавливаясь, восклицает Эйден.

Он едва сдерживается, чтобы не рассмеяться, хотя у него плохо получается. Клэр сжимает губы, чувствуя, что и сама сейчас начнет хохотать. Уж что-что, но только не это приходило на ум, когда она думала о возможных причинах ареста Скотти.

– Понимаю, – качая головой, говорит Стелла. – Он такой идиот!

Она произносит эти слова с такой любовью, что Клэр всматривается в ее лицо повнимательнее, но подруга прячется за волосами, чтобы скрыть, как покраснела.

Но ведь Стелла никогда не краснеет.

Прежде чем Клэр успевает что-нибудь сказать, Эйден хмуро спрашивает:

– Они уже выдвинули ему обвинение?

– Не знаю, – отвечает Стелла. – Мне никто ничего не говорил.

Эйден бросает на нее странный взгляд.

– Погоди… если ты была не с ним, то откуда узнала, что он здесь?

– Он воспользовался правом одного звонка…

– И не позвонил мне? – Эйден в недоумении.

Но тут дверь за стойкой распахивается, и, уже во второй раз за эту ночь, Клэр с удивлением смотрит на круглое веселое лицо офицера Лернера.

– Здравствуйте! – Клэр соскакивает со стула, обрадованная тем, что им не придется иметь дело с каким-то другим, незнакомым полицейским.