Привет рогатому!

А если вообще ничего не получится, и стою я здесь в одном белье как очень «умная» девушка, тогда… Тогда, я скажу, что они плохо обо мне думали и сами виноваты в отсутствии репеллента, порошка, дезодо…

Не додумала, Герман кулона коснулся, и ура! Я в своей квартире!

— Тридцать секунд! — провозгласила я на пути в ванную. Взгляд в зеркало урвал значительную часть времени. Так что воротилась я с аптечкой в руках в той же детали одежды, но с очень большими глазами.

— Галя ты чего? — удивился Герман все еще стоящий у шалашика.

— Увидела себя в зеркале.

— А разве ты не так выглядишь постоянно.

— Что? Нет, конечно! — я осмотрела свой улов, с радостью отметив, что теория набитого мешка действует. Все взятые медикаменты остались в аптечке, и сюда я не принесла пустую сумку. — Следующий!

В следующий раз успела переодеться, у меня ж чемоданы, собранные до сих пор в спальне лежат. А затем со спортивной сумкой ограбить шкафчики с бытовой химией. Следующую вылазку точно осуществлю за своей одеждой. Подумав об этом, поворачиваюсь в своей квартире на шорох и замираю.

Двое остолопов — один повыше, другой пониже — с моей оргтехникой и кухонным комбайном в руках застыли посередине комнаты.

— Я тебе говорил, кто-то в квартире есть! — восклицает что пониже. — Смотри, как орудует!

— Парни, это моя квартира! — кричу я как заправский вор, прежде чем исчезнуть.

Черт! Порнопривидение из меня вышло то еще и неизвестно, от чего у них глаза круглее стали. У меня же они как блюдца. Какие-то криминальные лица, а попросту уроды, квартирку мою чистят внаглую, а значит и шкоду могут умыкнуть, если не умыкнули! А я им еще и пожитки мои по чемоданам разложила!

— Галя, — глядя на меня, забеспокоился барон, — что случилось?

— Аааа! Кто из вас лютее некуда? — сбросив с себя сумку, завопила я.

— Да, вот Лютый и есть. — Вожак махнул в сторону темного и дремучего мужика, разлегшегося в двух шагах от него.

— Подать мне Лютого!

— Чего тебе? — тот нехотя поднялся.

— Слушай внимательно! Сейчас перемещаемся, берешь двух ворюг за барки и выдворяешь за дверь моей квартиры. Да так, чтоб больше не воротились. И уложись в тридцать секунд. Понял?

— Да, с ворами строго надо.

— То-то же! Кто следующий перебрасывает, я должна родное имущество спасти от разграбления! Мужики, поживей!

— Да я и могу, — крепко сжав мою ладошку, Лютый второй рукой коснулся кулона.

* * *

Как только соколы набрали высоту и окружающие звуки лесов и полей сменились свистом, бес ощутил на своей руке все возрастающую пульсацию семейного браслета. Нардо не желал носить привилегированных и от того очень массивных признаков рода, а потому давно сбросил их на запястья верного и ни на шаг не отстающего слуги. Теперь о всех событиях в родном мире и родном доме черт узнавал от беса.

— Не догнать вам Галю, хозяин. — Веселясь, сообщил бес. Хоть ветер и свистел в ушах, они слышали друг друга четко.

— Почему не догнать? Мы всего в паре километров.

— Вас на трапезу вызывают. — Помощник вскинул руку с семейным браслетом Нардо, камни которого теперь горели красным светом. — Ваша матушка без разрешения главы семейства на обед пригласила вашу бабушку. И под крышей вашего дома назревает скандал.

— Вот чертова семейка! — в лучших традициях Гали произнес Нардо.

— Поворачиваем?

— Да, в двадцати километрах отсюда у горняков есть рабочий портал. Воспользуемся их услугами.

В целом черт мог бы продолжить свой путь, не поворачивая к родным хоромам. В случае острой нехватки его персоны на банкете чертова семья через браслет перебросила бы сына прямиком за праздничный стол. Однако травмировать родичей бесом в родовых браслетах он не считал нужным. Пусть и далее будут уверены в безоговорочном подчинении младшего старшим.

* * *

Появившись в своих апартаментах с Лютым под руку, я сразу же сориентировалась в происходящем. Двое гадов — один повыше, другой пониже — побросав электротехнику, засели за моими чемоданами с моим телефоном. В том, что они снимают и где хотят выложить, чтобы прославиться, я не сомневалась ни на секунду. Вытянувшиеся лица грабителей сообщили о том, что мой сопровождающий материализовался рядом.

— Хватай их!

Лютый быстро перегнулся через чемоданы и, подняв обоих за шкирки, оторвал от пола.

— Куда их?

— На балкон!

— Нет! — завизжал тот, что повыше, не выпуская мобильный из рук.

— А ну дай сюда, — я забрала аппарат связи. — Как забрались?

— Ооо… эээ.

— Галя, время, — буркнул Лютый и стукнул их друг о дружку, отчего мужики слегка осоловели.

— А допросить? Узнать, как пробрались? Кто навел? Что уже стянули? Где моя машина?

И вот тут я по закону подлости исчезла с поля боя, а Лютый остался там. Понял ли он мои рекомендации или не понял — осталось неизвестным. Я оказалась на поляне в шалашике, а рядом с ним рыжий борон, с которого сонность как рукой сняло.

— Ну, — воскликнул барон, потирая руки, — разобрались?

— Не знаю! Что будет с ним?

— Спроси лучше, что будет с ними. Лютый прозвище не зря получил.

— Блин, лишь бы не перестарался. Кто тела опознавать будет и дожидаться дознавателей?! Женя? Она ни-ни… вообще птица высокого творческого полета.