Привидение в кроссовках

Каждый раз в июне Наталью охватывала тоска, она ночами просиживала у раскрытого окна в безумной надежде: вдруг и впрямь случится чудо, и сейчас войдет любимый Алешенька, кудрявый, быстроглазый, улыбающийся, скажет: «Заинька моя» – и прижмет ее к своей груди. Наташа закрывала глаза, и ей чудился запах, смесь ароматов сигарет, одеколона и коньяка… Но летели годы, надежда таяла, пока од­нажды не растаяла совсем, осталась только привычка сидеть летом у распахнутого окна и рассматривать опушку чернеющего вдали леса.

Но вчера случилось невероятное. Посмотрев, как все­гда, выпуск новостей по НТВ, Наташа села у окна и стала вдыхать запах цветущего жасмина. Часы показывали без пятнадцати одиннадцать. Посидев с полчасика, она решила идти в спальню, но тут раздался звонок в дверь.

Удивленная, Наталья подошла к телевизору, установленному у входа. К Филимоновой иногда заглядывали местные жители, прося рублишко-другой, но в одиннадцать вечера в деревне уже глубокая ночь. Там пос­ле девяти никто не шлялся по чужим дворам. В Калинове, несмотря на крайнюю близость к Москве, царили патриархальные нравы.

Недоумевая, Наталья Сергеевна глянула на экран и почувствовала, что земля уходит из-под ног. Ей навстречу улыбался… Алексей.

Женщина распахнула дверь и, не в силах вымолвить ни слова, уставилась на темноволосого кудрявого красавца. Тот, смущенно улыбаясь, забубнил:

– Простите, пожалуйста, у нас машина сломалась.

Наташа плохо понимала, че­го хочет Алеша. Слова пробивались в ее мозг, словно сквозь толщу воды.

– Коммутатор… села батарейка в телефоне…

Наконец, справившись с собой, она сказала:

– Входите.

Че­рез полчаса блондин, спутник Алеши, уехал на автомобиле Филимоновой. Не в силах больше сдерживаться, Наталья кинулась парню на шею:

– Я знала, я верила, что ты вернешься!

Тот недоуменно попятился. И до Наташи сра­зу дошло. Господи, какая она дура. Просто нежданный гость невероятно похож на Алешу.

Сначала Наталья разрыдалась, а потом от отчаянья рассказала парню все. Надо отдать ему должное, он понял ее и… они оказались в одной постели.

Некрасивый блондин сам чинил машину, брюнет не покидал спальню Филимоновой до десяти утра. Надев халат, Наташа спросила:

– Как хоть тебя зовут?

– Алексей, – ответил случайный любовник и, видя, что женщина сейчас потеряет рассудок, быстро прибавил: – Алексей Андреевич Колпаков, 1972 года рождения, живу в Москве, на улице Котова…

– Хорошо, – прошептала Наташа, – уезжай скорей.

Повисло молчание. Майечка осторожно спросила:

– И что?

– Уехал, – спокойно ответила клиентка, – а я теперь точ­но знаю, это его мой Алеша прислал. Имя у них одно, внешность идентичная… Знак это. Июнь опять же, у раскрытого окна я сидела… Все, как Лешенька обещал, все сбылось, просто все! Значит, ско­ро мне в дорогу, туда…

– Ой, перестаньте, – подскочила Майя, – ну и чушь вам в голову лезет.

– Нет, – улыбнулась Наталья Сергеевна, – я знаю, ско­ро мой конец, но не боюсь, а жду с радостью. Ты уж извини меня, Майечка, за такой разговор, но тяжело носить этот груз в себе, вот я и разболталась.

– Говорите, сколько хотите, – сказала Майя, – я готова слушать.

– Да все вроде, – улыбнулась Филимонова, – только осталось составить завещание. У меня ведь во всем свете никого: ни детей, ни родственников. Впрочем, есть мать, но мы дав­но чужие, страшно сказать, сколько лет не общаемся. Грешным де­лом, я ду­мала, ну кому дом в наследство оставить. Ох, не зря говорят, к гробу багажник не приделаешь. Очень уж не хотелось, что­бы государству все досталось, ну а теперь я знаю, как поступить.

ГЛАВА 19

Я погнала «Пежо» со всей возможной ско­ростью. Часы показывали чуть больше восьми. Магазин дав­но закрыт, Маня в гостях, животные небось спят себе спокойно по разным углам. А я, кажется, знаю, кто убил Алексея и Надю, понимаю почему и да­же предполагаю, что хотел получить убийца. Выжимая из своего коняшки семьдесят километров в час, я влетела в ворота клиники «Тихая обитель». По-моему, жуткое название для больницы, но ее хозяину Андрею Егорову оно по душе.

Андрея я знаю много лет. Ехидная Оксанка называет его «переходящий кубок». Знаете, есть такая награда, которая не отдается победителю насовсем, он просто владеет ею какое-то время, год, например, а потом передает следующему, завоевавшему первое место. Вот так и Андрюшка, он поочередно женился на моих подружках. Сначала на Лике Скворцовой, потом на Рите Колосковой, следом на Нинели Малковой. Ни у одной супруги Андрюшка надолго не задерживался, больше всех прожил с Риткой, целых три года, с остальными счет шел на месяцы. Большой любитель дамского пола, бонвиван и жуир, обожающий вкусную еду, дорогие костюмы, гедонист Андрюшка был отвратительным мужем, считавшим, что женщина должна таять от счастья уже из-за того, что он, Андрей, остановил на ней свой взгляд. Пос­ле Нинельки Андрюшка завязал с походами в загс, теперь он просто без конца меняет дам.

Но, несмотря на сложную, запутанную личную жизнь, Дюша, как зовут его ближайшие приятели, оказался хорошим врачом и, что более ценно в наше время, настоящим бизнесменом.