Привидения являются в полдень

Сказано это было тихо, но все же разрядило атмосферу. Катя еще на похоронах отца заметила, что люди в такие моменты стараются говорить о чем-то постороннем, чтобы не думать о том, кто лежит сейчас среди них, но уже не с ними, — о покойнике. Тогда это ее бесило и приводило в ярость. Ей казалось, что, разговаривая о поминках, о месте на кладбище и о прочем, люди словно презирают память ее отца. Сейчас она подумала, что, возможно, такое поведение имеет какой-то смысл. «Иначе, — сказала она про себя, — иначе я упала бы в обморок… Как тут тяжело… Не страшно, нет, ничего страшного нет… Но в воздухе висит что-то свинцовое, когда все молчат… Почему-то кажется, что вот-вот кто-то закричит в голос и начнет биться в истерике…»

— Наташа поехала к следователю. — Это сказал Сергей. Произнося эти слова, он качнулся вперед, словно собираясь что-то поднять с полу, и тут же снова сел прямо. — Она обещала скоро вернуться.

— Зачем же ее вызвали в такой день… — Отец Лены повернулся лицом к сидящим. Сигарету он все еще держал в руке, хотя измял ее в лохмотья. — Разве она им не сказала?

— Сказала, но там что-то срочное.

— Не нашли этого гада? — раздался молодой женский голос. Катя поискала взглядом и обнаружила женщину в кокетливом черном платье. «Наверное, из редакции… — поняла она. — Тут половина женщин должны быть из ее редакции».

— Пока нет.

В коридоре застучали каблуки — все ближе и ближе. В комнату вошла Наташа. Сразу было видно, что что-то случилось, и все повернулись к ней. Она же не смотрела ни на кого — обвела взглядом стены и прислонилась к дверному косяку. Сергей встал и пошел к ней.

— Что случилось? — расслышала Катя. Наташа ничего не сказала, только помотала головой и быстро вышла — так же быстро, как вошла. Все стали переглядываться. Катя поднялась со стула, хотя и говорила себе, что теперь Наташе не до нее. И все же что-то толкало ее в спину, когда она шла прочь. Интуиция ее не подвела — Наташа стояла теперь в комнате Лены, в хорошо знакомой Кате комнате. Тут же был и Сергей. Он взглянул на Катю и теперь, казалось, только и узнал ее.

— Послушайте, что она говорит. — Он указал на Наташу. Та в этот момент ничего не говорила — стояла отвернувшись к окну, царапала пальцем стекло. Катя подошла ближе. Наташа обернулась, и Катя с ужасом увидела вокруг ее глаз — таких же близоруких темных глаз, как у ее старшей сестры, — воспаленные красные круги. «От слез», — поняла Катя. Однажды такие круги были и у нее. Давно. Когда умер отец.

Наташа секунду молчала, потом быстро заговорила:

— Он арестован. Его арестовали, понимаете?! Он уже арестован!

— Он? Кто? Преступник?!

— Да. — Наташа говорила по-прежнему быстро. В этой быстроте было что-то ненормальное, обычно она говорила совсем не так. — Его арестовали еще вчера, и сегодня меня вызвали, чтобы я опознала…

Тут она запнулась, и Катя поняла, что потребовалось опознать. «Черные нарядные трусики, — сказала она себе. — Итак, их нашли».

Наташа снова зачастила:

— Я опознала. Я опознала, я их видела. Они разрезаны. Сбоку. Он их снял и задушил ее…

— Успокойся! — сказал Сергей. — Перестань!

Он тряхнул Наташу за плечи, она стукнула зубами и закрыла глаза. Все молчали. Катя стояла ни жива ни мертва. Наконец она решилась задать вопрос:

— И… кто же это? Тебе сказали?

— Да. — Наташа теперь говорила несколько медленнее. — Это ваш школьный учитель.

— Шорох?!

— Как?.. Ах да, да… Шахов. Шахов, Шахов…

Катя подумала, что у Наташи снова начнется истерика, но та справилась с собой.

— Вы его звали Шорох, верно. Теперь я вспоминаю. Так мне и сказали. Шорох. Противное имя. Противное. Я его не видела. Может быть, скоро увижу… — Она сжала кулаки. — Зачем?! Зачем это ему нужно?!

— Он всегда был ненормальный, — отозвалась Катя. — Значит, это все-таки он. Я на него и думала.

— А я даже не помнила, кто это такой… Она про него никогда не вспоминала. И вот — он ее убил. Почему? Зачем? Меня спросили — виделись ли они когда-нибудь. Я сказала, что никогда. Это правда. Зачем же он убил ее, если никогда не видел после школы? Ну зачем это ему надо? Если бы мне сказали, если бы мне могли объяснить… Я не понимаю, все бессмысленно… Он думал, что это так просто — взять и убить. Он ни о чем не подумал. Ничего не знал про Лену. Про Лерку тоже. Про Сергея он ничего не знал. Как это — человек идет и убивает? Почему?

— Тебе никто не сможет ответить. — Сергей, казалось, пришел в себя. По крайней мере, исчезла пугающая неподвижность его лица. Он казался сильным и мужественным рядом с трясущейся Наташей. И Кате подумалось, что ему, наверное, недоставало самой малости, чтобы выжить, — знать имя убийцы. А дальше можно не погибать от муки — дальше можно ненавидеть, даже мстить… — Наташа, пойдем к ней. — Сергей взял ее под локоть. — Пойдем посидим. Теперь уже ничего не сделаешь. Пойдем. Скоро ее унесут.