Прививка от бешенства

Сидя в машине, мы никак не могли прийти в себя. Даже Денька, сосланная на заднее сиденье, тряслась всем телом. Телефон Рогожина не отвечал. Телефон Андрея раздражал короткими гудками – занято. В голове не укладывалось, что мы собственными руками передали Анну с ребенком маньяку. В принципе она и сама могла организовать свое похищение, но верить в это не хотелось. Подобное рассуждение спотыкалось о поведение мальчика. Хотя сомнения потихоньку царапали душу.

– Стоило ради такого финала катить почти за пятьсот верст! – вздохнула Наташка. – Еще и на бензине разорились. Не пойму, как Рогожин маньяком обернулся? Может, он специально все подстроил. Ну, со своей болезнью. Втерся в доверие к твоему Ефимову…

– При чем тут мой Ефимов? Все началось с твоего бешенства. С какой стати ты привязалась к моим кошкам?

– Не ори! Тебя спасала. Сейчас-то ненормальная, а чего хорошего от тебя ждать, если бы окончательно взбесилась? Ир, а что мы, кретинки, в милицию не сообщим о нападении и похищении на дороге? Ну отсидим немного…

Я поморщилась:

– Давай сначала посоветуемся с Андреем. Видишь, номер на автодозвоне держу. Думаешь, маньяк такой идиот, что будет светиться на большой дороге? А на маленькие милиции не хватит. Слушай, ты, когда в кустах торчала, не заметила по-соседству приличного мужского трупа?

– Не зна-а-ю… Как-то не пришло в голову глазеть по сторонам. А что, должен был быть?

– Боюсь, что за рулем «девятки» сидел не Рогожин. Каким-то образом сатанинское отродье нас отследило. А вот «каким» – не пойму. Если только Анна не мазохистка и сама добровольно ему не сообщила о нашем маршруте.

– Может, она ночью к нему каталась?

– Ну да. И они оба решили устроить показательное шоу похищения среди бела полуутра – по€лудня. Не пожалев ребенка и… Ну ты, положим, легко отделалась. Самой Анне пришлось гораздо хуже. Уверена, она не притворялась. И-и-и… кажется, я догадываюсь, почему она отсутствовала ночью. Давай-ка вылезем и поищем в кустах Рогожина. Живого или мертвого. Думаю, маньяк поступил следующим образом: будучи осведомленным о маршруте нашего передвижения и предстоящей встрече с ним, опередил нас за счет ночного времени, оставил свою машину где-нибудь в заранее запланированном месте, утром притормозил «девятку» художника, попросив подвезти до шоссе, и по дороге выкинул тело благодетеля в кусты. Что для него потери в мире искусства, если человеческая жизнь ничто! Сейчас он уже наверняка перетащил Анну с сыном в собственную машину.

– А зачем ему с ними таскаться? Может быть, они уже тоже… в кустах.

– Нет, тут что-то не так. Если он знал маршрут, почему бы не укокошить всех нас ночью в летнем домике?

– Меня-то за что? Лично мне он это не обещал. Да я и не настаиваю. И мне вообще не понятно, в каких кустах искать тело Рогожина. Едва ли маньяк избавился от художника на оживленной трассе.

Я задумалась. Пожалуй, подруга права.

– Хорошо, если тебе так не хочется, не будем искать здесь.

Хотела добавить, что и вообще нигде искать пока не будем, но осенило одно предположение…

– Наталья, у тебя не создалось впечатления, что Анна узнала похитителя? Уж очень странно она топталась на месте. Думай и вспоминай. Ты тогда еще в канаву слететь не успела.

– Не знаю, узнала – не узнала. Вот нас из леса она выглядывала очень внимательно. И даже никакого знака не подала. Этот козел ее до смерти запугал. Шантажировал ребенком.

– Странно, что маньяк похитил только Анну с ребенком. А как же я?

– А ты, по-моему, временами бываешь дурой редкостной. Вот как сейчас. Наверное, он хорошо подумал, прежде чем принять окончательное решение в отношении тебя. И сделал исключительно правильный вывод: пусть живет и других заставляет слетать с катушек. Ты хоть понимаешь, о чем переживаешь?

– Я всегда понимаю, о чем говорю. По-моему, похититель был не совсем маньяк. Ну тот, первоначальный. Тот обязательно прикинулся бы настоящим Рогожиным, с толком выбрал подходящее время и место, чтобы тюкнуть меня чем-нибудь по голове. А может, в первую очередь тебя. Я-то по недоразумению все-таки поприветствовала его должным образом.

В кармане завибрировал мобильник, поставленный на режим автодозвона, и я, жестом руки остановив рассерженную моим монологом подругу, поздоровалась с Андреем. Его голос отдавал смесью обреченности с тревогой, хроническим недосыпанием и предчувствием очередной бессонной ночи. Надежды на лучшую жизнь в нем точно не присутствовало. По мере моего доклада, пропорции составляющих плавно менялись, в конце концов уступив место главному компоненту – тревоге.

– Ничего самостоятельно не предпринимать! – заорал он и ругнулся. Вроде как в сторону. Я послушно кивнула головой. Вроде как не слышала нецензурзщины. – Немедленно сматывайтесь! Но не по главной дороге! На первом же повороте свернете. А там – сразу на проселочную. Нигде не останавливаться! Отъедете с километр – далеко не забирайтесь, и в поле, лес, да куда угодно, лишь бы не на виду. Я подъеду. Ясно?!